По нам плачут гангстеры

Маркус обнаружил себя, стоящим перед другом, словно мраморное изваяние. Он не продумал план действий. Как ему это сказать? Ты мне нравишься? Я влюбился в тебя? Я хочу быть с тобой? Только в боулинге его осенило, что Хван явно не разделит его чувства. На секундочку, у Лима есть девушка, это уже о многом говорит. Вот Маркус и вляпался. А дальше что делать? Он просто пялился на парня, немой, будто рот зашили. Хван немного напрягся. Раздумья зудели в его голове, он давно подозревал – что-то не так. С Маркусом происходит какая-то чертовщина.

      Теперь ум Маркуса насмехался над ним. Совсем забылся? С чего вообще взял, что Хван примет это признание? Совершенно о нем не подумал. Да, они друзья, но всему может быть предел. Что, если Хвану станет неудобно рядом с ним после импровизированной исповеди? Готов ли Маркус так просто потерять близкого человека? Сколько угодно можно говорить, что настоящие друзья не отворачиваются от тебя из-за трудностей, но реальность выглядит иначе: некоторые не способны вынести подобное. Они хотят уберечь себя, понимая, что отношения прежними не станут. Признание означало жирную точку в конце параграфа. Маркус ведь может никогда больше не заговорить с ним. Принимая это во внимание, становилось дурно.

– О, черт, – Хван встревоженно подскочил с дивана. – Ты в порядке?

По подбородку пробежала красная капля. Маркус заметил ее, только когда та попала на губы и пробралась в рот. У него пошла кровь из носа. Маркус прислонил тыльную сторону руки к лицу и, покачиваясь, побежал в уборную. Голова шла кругом. Видимо, перепады давления. Подлетев к зеркалу, включил воду. Набрал в руки бумажных полотенец и приложил, стараясь хоть как-то остановить поток. Маркус облажался. Почти совершил фатальную ошибку. Почему вообще решил, что все рассказать – это хорошая идея? Нет, ни в коем случае, нельзя так делать. Нельзя рисковать настолько ценным. Он должен сопротивляться, держать себя в руках.

Чуть позже

– Кушай, кушай, – приговаривала Мама, подвигая к Маркусу тарелочки с едой.

Парень охотно принял пищу на ужин. Отца дома не было – задерживался на работе. Ложка загребала белый рис, свежая рыба смачивалась в соусе. Мама была полненькой женщиной, по дому ходила в фартуке, а волосы заплетала в высокий пучок. Ее ладони пропахли специями и пряностями. Она погладила сына по макушке, выражая тем самым свою искреннюю любовь.

– Мой милый мальчик, – мама потрепала его щеку. – Вымахал таким красавцем. Мои подруги обзавидуются, когда ты полетишь в Элизиум. Присылай побольше фотографий, чтобы я всем показывала. Станешь хореографом или актером… Или вообще петь начнешь.

– Не начну, – Маркус отрицательно мотнул теменем, – это по части Хвана. Он на все руки мастер, а я просто… Второй пилот.

– Не принижай себя! – она отвесила ему легкий, но поучительный подзатыльник. – С таким настроем лучше не обернешься! Ты должен стать гордостью нашей семьи. Чтобы прилетел туда, всему научился, а потом кормил нас в старости. И не ухлестывай за девчонками! Знаю вас, молодежь… Хотя, если приведешь домой иностранку, буду только рада. Интересно посмотреть на них, заграничных пташек. Да и дети красивыми получатся. Или вообще переехать можно… Столько планов, столько планов! А ты кушай, кушай.

Но у Маркуса пропал голод. Ну, конечно. О чем еще может думать его Мама? О том, что придет день, когда сын поднимет фату на невесте и поклянется ей в вечной любви, надевая кольцо на палец. О том, что появятся внуки, которые станут носиться туда-сюда, а дом наполнится детским смехом. Маркус еле проглотил сваренную крупу. Он уже понял, что не способен показать такое будущее своим родителям. А еще понял, каково это – быть разочарованием семьи.

Он тихо прикрыл дверь в свою комнату и, не отходя далеко, осел около стены. Как же тяжело. Тоска придавливала вниз, будто груз. Все растворилось, словно кто-то провел ластиком. Ничего. Полная пустота. Он совершенно потерялся, запутался в своих же думах. Жизнь шла под откос. Приходится переписывать свою же историю, запинаясь о новые преграды. Свадьба? Ее не будет. Дети? Разве что големы из земли. Жена? Очень смешно. Он будто находился в точке невозврата. Ничего больше ничего хорошего впереди не ждет. Ничего не будет нормально. Родители этого не переживут. Если они узнают правду, то просто откажутся от него. Маркус остался один на один со своим проклятьем. На рассвете он впервые помолился. Попросил вернуть все назад, как было прежде. Но, увы, этого не случилось.