По острию лезвия. Нравственно-публицистический очерк

Да, такие прозрения дорогого стоят. Как и стремление восстановить правду о своём народе. Этой цели неплохо послужит инициируемое и оплаченное Арсамаковым издание книги «Чеченская история», к которой он сам написал великолепное предисловие. Этому должна была послужить научная конференция, хлопоты по организации и содержанию которой опять же взял на себя Бакар. В ней приняли участие политики, обществоведы, деятели культуры, науки и образования – интеллигенция, в общем. Правда, что и требовалось ожидать, эта непростая публика выдала такой широкий и противоречивый спектр взглядов на проблему, особенно на взаимоотношения Чечни с Россией, что потом академик Гакаев, вызвавшийся подготовить по материалам конференции монографию, просто за голову схватился и ушёл в мир иной, не закончив работы.

Конечно, в каждой национальности много чего намешано. Но всё-таки в душе любого народа есть то главное, благодаря чему он становится узнаваемым, признаваемым, индивидуально значимым и привлекательным. Если для нас, русских, по очень меткому определению Достоевского всепоглощающей чертой является всемирная отзывчивость, то для чеченцев – это честь, стремление оставить после себя добрую память. Они избегают делать то, что по их народному понятию считается стыдом. Странно, но эти благородные характерные свойства особо отметил у ичкерийцев человек, проклятый ими – генерал Ермолов.

Вообще, в отношениях Чечни и России, с верховными руководителями её просматривается, как мне кажется, много чего, трудно объяснимого, чуть ли не сакрального. «Смирись, Кавказ: идёт Ермолов!» – кто не знает этих слов русского гения, поэта-пророка, толкуя порою их смысл что ни на есть самым «сверхправозащитным», «сверхдемократическим» образом. А что если Пушкин призывал горцев не к безропотной покорности всесильному завоевателю, коего называл он (найдено в незавершенных работах Александра Сергеевича – Г.П.) – не удивительно ли? – «великим шарлатаном», а к смирению гордыни, дабы спастись тем же чеченцам как этносу. Ведь если народ исчезает, то всё остальное перестаёт иметь значение. Как там гласит чеченский эпос? – «Мы, умерев, заново не родимся, состарившись, заново не помолодеем. Родившие нас матери заново нас не родят».

Неисповедимы пути господни. Иной раз склоняюсь я к мыслям крамольным: не высели Сталин во время войны в казахские степи чеченцев, не отзови их с фронтов, где они бились насмерть с фашистами, что осталось бы от этого беззаветного, небольшого по численности народа? Меня поразила, когда ознакомился недавно, статистика Второй мировой: в немецком плену, каких только не было представителей наций, племён и народностей, но не было там… чеченцев. Ни одного! «О, избранники Бога, вы никогда не знали ни страха, ни траура!».

Когда-то великие сыны русского народа граф Воронцов, Грибоедов, оценивая действия властей на Кавказе, взывали к царю: не гоже с вайнахами воевать – с ними надобно торговать, использовать лучших на государственной службе. «Умейте жить с русскими», – взывал как бы в ответ к соотечественникам чеченский просветитель-подвижник Кунта-Хаджи, нашедший путь к спасению задолго до Ганди и Льва Толстого в ненасильственном сопротивлении злу, в игнорировании его, неучастии в делах носителей тьмы. Понимая, что война не рождает сынов, не бряцать оружием призывал народ свой славный Бейбулат Теймиев, осмысливая деянья которого, друг Арсамакова известный нам Джабраил Гакаев скажет удивительные слова: «Как жаль, что не нашлось среди чеченцев во власти нового Теймиева, способного обойти стороною зло и отвести от чеченских очагов испепеляющую всё и вся войну».

Ныне, когда мир оторопел от чеченско-русской трагедии (повторяю, чеченско-русской, а может быть, и общечеловеческой), когда коренным образом пересматривается взгляд на историю развития общества как историю борьбы классов, кое-кто начинает пленять массы идеями огромной энергии и накала, заменяя в марксистко-ленинском учении эту самую борьбу классов…борьбой религий.

Какое чудовищное, дьявольское измышление. «Все под единым Богом «ходим», хотя и не в одного веруем», – это наша русская поговорка, утверждающая великую истину единого Творца и Спасителя, близость и родство между людьми различных национальностей. Она прямая наследница учения Христа, провозгласившего: «Нет для меня ни эллина, ни иудея». Но ведь точно такой же подход к вере, братству народов звучит и в Коране. Важно знать, что «ислам» в переводе с арабского означает мир, безопасность, спокойствие, чистоту намерений. Мухаммед говорил: «Вы никогда не войдёте в рай, пока не уверуете в Бога. Но вы никогда не уверуете в Бога, пока не полюбите друг друга».