По пути в Лету

«– Ибрагим… – вздохнул Аникей. – Пойми, другое время сейчас. Сам видишь. Поговори с Джабраилом, с Якубом, Юнусом… Они подтвердят. Воля кончается. Землю надо оформлять по закону, платить налог. Скот надо показывать: сколько голов имеешь. И платить налог. У Ивана тридцать голов, он налог платит. У тебя тысяча, и ты ничего не платишь. Да ещё и творит твой сынок, – и через паузу, со вздохом: – Перед Пеаном надо повиниться. Не тебе, а сыну твоему. И надо заплатить за погубленное. Там целый гектар, люди работали, деньги вкладывали. Можно скотиной… – повернулся он к Ивану, ища согласия. Тот кивнул головой. – Ты старый человек, мудрый. Надо жить мирно. Вы разве обижены? Всё колхозное, какое век строилось, – всё вам досталось. Венцы, Ерик, Гремячий, Большая Голубая, Тёплый… Куда ни кинь… Фермы, кошары, дома, попасы – всё стало ваше. Чеченцы, дагестанцы, азербайджанцы… Всё забрали. И всё – миром: не воевали. Так получилось. Но ведь и нам надо как-то жить, кормиться. Нам некуда уходить. У тебя два гурта, две отары – это не меньше тысячи голов. У Ивана – тридцать голов. И он тебе помешал? Ибрагим, ты меня знаешь: я тоже могу жёстко ответить, мало не покажется. Но давай по-хорошему: Ивану заплатите. Асланбека приструни. Объясни, с кем дело имеет. Надо по-людски жить, Ибрагим, по-соседски. Как жили раньше. Земли у нас… – Аникей обвёл взглядом простор немереный. – Всем нам земли хватит. Надо жить мирно».

Но вражда нарастает. Асланбек планирует забрать себе остатки хутора Большой Басакин, намекает живущему там Вахиду, чтобы переселялся на другое место, а то родовой дом в Чечне может сгореть. Вахид бы переселился, но как дети будут до школы добиваться? А через хутор ездит автобус в посёлок…

В итоге навести относительный порядок удаётся лишь при участии военных – помог вышедший в отставку и вернувшийся на родину полковник Павел Басакин, старший брат Ивана.

«Большой Басакин не отдадим никому, – твёрдо обещал Павел. – Двадцать, тридцать участков взять. На каждом поставить хотя бы времянки-вагончики. И хутор наш. Один чеченец живёт. Вот и хватит. Аникей не зря старые дома скупал. Он берёг их для своих. И никаких Джабраилов тут не будет. Никакого «Исламского фонда». Это я обещаю. Земля должна быть нашей».

Может быть, вернут себе хутора и выпасы те, кто жил здесь сотни лет, и кого смело отсюда в девяностые. Может быть…

Повесть «Осень в Задонье» вышла как нельзя вовремя. Мы сегодня говорим о спасении русского мира, смотрим на Донбасс, на Приднестровье, поглядываем на Северный Казахстан, мечтаем вернуть и Аляску, которая была нашей и где ещё осталась горстка русских людей, потомков тех, кто осел там двести пятьдесят лет назад.

Но то, что происходит внутри России, как сужается русский мир здесь, у нас дома, мы замечать не хотим. Или боимся?.. Борис Екимов обращает наше внимание, рассказывает. И пытается найти выход из того сложного и горестного положения, в котором оказался русский мир на русской земле.

Январь 2015

Вечная тема на фоне текущей действительности