По расчету (СИ)

– Это дом и моих родителей тоже. И, кстати, мой дом. Ты оскорбляешь моего друга и брата в моём присутствии. Пожалуйста, не делай этого, – Теобальд был совершенно спокоен и говорил ровным тоном в противовес сдерживаемому бешенству близнеца. Картер посмотрел на брата с благодарностью.

– Что же, Теобальд, ты считаешь себя в праве указывать мне, что и как говорить, что делать? После стольких лет я приехал к тебе, надеясь наладить отношения, как и положено братьям, а ты предпочитаешь меня незаконному сыну нашего отца? Из-за него готов окончательно разрушить отношения со мной?

– Я рад тебе. Рад, что ты приехал мириться. Но если это так, веди себя достойно. Оскорблять человека, который не сделал тебе ничего дурного, низко. Картер не виноват в том, кто он. И не тебе судить нашего отца. Так если ты хочешь наладить со мной отношения, знай, что Картер никуда не денется и всегда будет мне другом. Тебе придётся мириться с этим.

– Что же… – Уильям поджал губы. – Смирюсь. Я приехал, потому что… Тео, мы не молодеем. У меня нет никого, кроме тебя. Я не хочу умереть в одиночестве. Всё-таки, мы братья. Я хочу попытаться ещё раз.

Чарли внимательно наблюдал за Уильямом. Гримаса ярости сменилась на его лице печалью и раскаянием, и омега улыбнулся: может, у этого человека не всё ещё потеряно. Может, он и правда сможет перебороть свою гордость, зависть, презрение к тем, кто слабее, страх перед теми, кто сильнее. Может, он сможет найти способ помириться с братьями, снова обретёт дом и семью.

Задумавшись, Чарли не заметил, как завтрак прошёл. Все начали подниматься из-за стола, и омега опомнился только когда Теобальд подал ему руку. Уильям попросил брата показать ему поместье, и все отправились на улицу. Граф Ратленд не отреагировал на то, что Картер поехал с ними, но по его лицу было видно, что он недоволен компанией.

Пока слуги седлали коней, господа прогуливались по прилегающей к дому липовой аллее, Уильям всё улыбался, всё вздыхал, так что Картер не удержался и посоветовал ему сдерживать дыхание, чтобы не лопнуть. Граф взвился, но Теобальд с дружеской улыбкой попросил его не реагировать на комментарии острого на язык брата.

Чарли шёл под руку с женихом, и тот второй рукой придерживал его маленькую ладонь, поглаживая большим пальцем. Теобальд вёл скучную светскую беседу с братом, и омега заскучал, однако правила приличия не позволяли ему покинуть гостя. Вскоре подали лошадей, и компания поскакала по широким дорогам поместья среди кущ цветов, среди душистых кустарников, прудов и фонтанов. В душе Уильяма и правда кольнули детские воспоминания: он помнил каждый камень, каждый поворот, и теперь, отвергнутый, покинувший отчий дом, он с грустью вспоминал времена своего детства, когда его любили. Когда он ещё не понимал, как жестоко обделила его судьба, за пять минут определившая всю его жизнь.

Чарли внимательно, но незаметно наблюдал за близнецом жениха, пытаясь абстрагироваться от тех нелестных характеристик, что дали ему Теобальд и Картер. Он видел молодого красивого мужчину, который всюду видел обидчиков и оскорбителей, не доверял никому, даже собственным братьям, и всё время пытался продемонстрировать свою власть над теми, кто ниже его по статусу. Для чуткого омеги не составило труда понять, что перед ним человек, обиженный жизнью, и Чарли проникся состраданием к своему будущему деверю.

Однако прогулка грозила растянуться надолго, а Чарли хотел навестить овдовевшего Джереми. Наездники уже осмотрели прилегающие к поместью земли и собирались выехать за яблоневый сад, и Чарли тронул жениха за локоть, прося остановиться.

– Тео, позвольте мне отлучиться. Я рад бы сопровождать вас и вашего брата в прогулке, но меня беспокоит состояние Джереми, только что понёсшего такую тяжкую утрату. Я бы хотел побыть с ним и поддержать его, если вы не против.

– Да, конечно, мой дорогой, – Теобальд ласково улыбнулся омеге и прижал к губам его тёплую ладонь в кружевной перчатке. – Я восхищаюсь вашей добротой. Езжайте и передайте дворецкому, чтобы нас ждали к обеду.

Чарли улыбнулся, развернул коня и двинулся в сторону дома, подставляя лицо под ласковые лучи солнца. Липовая аллея благоухала цветами, прохладный ветерок трепал собранные в причёску волосы, конь двигался мягко и послушно, так что Чарли почти не приходилось пользоваться поводьями, и, тем более, шпорами. Добравшись до дома, омега спешился, быстро переоделся у себя в комнате в домашний простенький костюм и направился в помещения для слуг. По пути ему встретился огненно-рыжий омега, спутник графа. Он несмело выглядывал из приоткрытой двери и пристально смотрел на Чарльза, будто поджидал его. Чарли остановился и улыбнулся.

– Вы что-то хотели?

– Я? – не понял мальчик. Он не привык, чтобы к нему обращались на «вы».

– Да, вы так смотрите на меня. Вам что-то нужно?

– Прошу прощения, мой господин, вы не могли бы уделить мне минуту? Пока мой хозяин гуляет, я могу говорить.

– Да, разумеется, – Чарли вошёл в его комнату. – Что вам угодно?

– Я хотел поговорить с вами о графе, сэр. Точнее, попросить вас о помощи.