По щучьему велению

– Вот ещё, – фыркнула Василиса и пояснила: – Не приносит она счастья!

Толстяк, не ожидавший такого ответа, удивлённо замер, будто задумавшись, а потом озадаченно спросил:

– Как это?

– Как это не приносит? – насторожился Обжирала и предложил: – А ты попробуй! Вот чего ты хочешь? Попроси.

Василиса остановилась, аккуратно опустила ноги так и не пришедшего в сознание Емели обратно на землю и выпрямилась.

– Воды ключевой! – сказала она.

– Воды ключевой! – повторил Обжи-рала. – Вот, смотри!

На скатерти возникла деревянная бадья с водой.

– Это вы смотрите! – предложила братьям Василиса. Она жестом подозвала толстяков подойти и посмотреть в воду.

Приблизившись, они заглянули в бадью, но ничего интересного там не увидели – кроме собственных разъевшихся физиономий, конечно. При виде себя, таких чудовищно толстых, даже не помещающихся полностью в отражение, они пришли в ужас и тяжело вздохнули.

– Ну что, нравитесь себе? – скептически поинтересовалась Василиса и укорила: – В кого превратились! – Она взяла со скатерти тканую салфетку, смочила её в ключевой воде и, вернувшись к Емеле, по-прежнему не подающему признаков жизни, стала аккуратными движениями протирать ему лицо.

Братья сидели пригорюнившись, размышляя над её словами.

–- Права ты, девица, – наконец с грустью согласился Обжирала. – Не приносит счастья эта скатёрка... Были ведь мы когда-то бравыми казаками... – припомнил он.

Толстяки совсем погрустнели, вспоминая своё боевое прошлое.

– Отвоевали мы эту скатерть у турецкого султана, – рассказал Оппивала. – А теперь вон... и вылезти отсюда не можем!

– А как бы я хотел, как раньше, вскочить на коня, поскакать по степи! – с тоской воскликнул его братец.

– Да уж... – согласилась Василиса и не преминула заметить: – Конь-то уже не выдержит...

– А я по матушке соскучился... – расчувствовался Оппивала.

– Да не узнает она тебя... – махнула рукой Василиса.

Братья переглянулись.

– Девица, а помоги нам, – попросил Обжирала и кивнул на скатерть: – Забери её!

– Только быстро, забери прямо сейчас! – поддержал его Оппивала и торопливо предупредил: – А то, боюсь, передумаем.

Василиса недоверчиво взглянула на расстроенных толстяков.

– Ну, так и быть, – якобы неохотно согласилась она. – Помогу я вам...

– Обновись, перестелись! – в один голос скомандовали братья.

Василиса подошла и аккуратно потянула скатерть на себя, а потом, не встретив сопротивления, резко дёрнула её и стала медленно пятиться к выходу из пещеры. Всё это время братья не спускали с неё глаз.

– Кажется, полегчало... – выдохнул Обжирала.

– Я вот тоже чувствую... – признался Оппивала. – Не тянет больше... на эти сырники, бублики, пряники...

Василиса подошла к Емеле, по-прежнему лежащему без чувств, и, сунув сложенную скатерть ему под мышку, чтобы освободить руки, подхватила его за ноги и волоком потащила к расщелине.

– И будем спортом заниматься... – мечтал Обжирала.

– Ага. И воду пить... и... воду, – не-уверенно согласился Оппивала, провожая девушку встревоженным взглядом. – Василиса... Подожди! – неуверенно позвал он.

– Мы погорячились! – воскликнул Обжирала, словно прочитав его мысли.

Толстяки вскочили настолько быстро, насколько им позволяли внушительные габариты, и, постепенно ускоряясь, бегом бросились за Василисой.

– Мы передумали!.. – хором завопили они.

Девушка уже выбралась из их пещеры через расщелину и за ноги тащила Емелю к выходу. Вслед ей неслись голоса:

– А ну отдай!

– Вернись! Стой!

Но Василиса уже успела протиснуться в узкий проход и вытащить наружу Емелю. Братья остались внутри, застряв, и лишь возмущённо махали руками ей вслед, не в состоянии выбраться через узкий лаз. Над каменным городом неслись их жуткие крики.

– Мы умрём с голоду! – орал Обжирала.

– Мы есть хотим! – вторил ему Оппивала.

Трудно было поверить, что буквально несколько минут назад они закинули в себя огромное количество продуктов. Не видела бы Василиса своими глазами – и то бы засомневалась. Но возвращать братьям скатерть она, естественно, не собиралась.

Только эхо покорно с ними соглашалось и вторило:

– Есть хотим... хотим... хотим...

Василиса оттащила Емелю на безопасное расстояние и снова протёрла ему лицо влажной салфеткой, приводя в чувство. Парень медленно приходил в себя, и она выдохнула с облегчением. Емеля с трудом сел и недоумённо огляделся, не понимая, как тут оказался. Пришлось Василисе наскоро рассказать ему, что произошло, пока он лежал без сознания. Правда, она слегка подкорректировала события, чтобы не смущать его историей с прилетевшим в лоб кокосом.

Наконец он полностью пришёл в себя, сказал, что чувствует себя хорошо, и они отправились в обратный путь. Они шагали по той же дорожке, и Василиса на ходу продолжала свой рассказ.

По её словам выходило, что Емеля справился с братьями совершенно самостоятельно, своими силами, а она только наблюдала издалека. Подоспела под самый конец, чтобы вытащить его из пещеры.