По следам Гиены

— Он называл меня самого дьяволом, — на губах мужчины сверкнула насмешливая улыбка, — И, судя по всему, морскому дьяволу с земным не тягаться… Почему ты называешь его гиеной, Барракуда? Я, услышав, что он мокой, тоже назвал его морской гиеной, но потом вспомнил — это лишь строки стихотворения, слышанного мной когда-то… Почему же ты так зовешь его? Как все это может быть связано? Он морской черт, а гиена — сухопутная хищница…

Призрак, судя по всему, абсолютно не расстроенный фамильярным к нему обращением, чуть сузил глаза, изучая собеседника. Он чувствовал с ним что-то общее, ощущал нечто, роднящее его с этим сухопутным дьяволом, но пока не мог определить для себя, что именно. Быть может, это был именно мокой, пытавшийся завладеть душами их обоих?..

— Я долго делил с ним свое тело, — Рик говорил негромко, довольно мрачно, но тем не менее, вполне уверенно, — Долго был под его властью, и говорил с ним… Гиена — падальщик, а он, порою смеясь и над собой, и над всем миром, причислял себя к таковым. Он говорил, что его дело — использовать мертвые тела для того, чтобы увеличивать свою силу, что он живет за счет жизней, отнятых руками занятого им тела. Он сам называл себя морской гиеной, но насмехался над тем, что свою шхуну я назвал так. Он и кольцо создал в насмешку… — призрак махнул рукой, не желая продолжать, — Мое время в этом мире близится к концу, я должен покинуть его. Я рад, счастлив, что спустя пять сотен лет все же сумел помочь вам одолеть проклятие мерзкой твари, что я освободился от него, и теперь смогу вновь воссоединиться со своим судном… И я рад, что в этом мире, спустя столько лет, есть люди, подобные вам, — он улыбнулся, окидывая слушателей внимательным взглядом, — Мои сыновья… Мои дети, моя родная кровь, разве мог бы кто-то, кроме вас, одолеть эту мерзкую тварь, погубившую мою душу? Доминик… — он глянул на старшего сына, прижимая левую руку к груди (на ладони правой по-прежнему лежало кольцо), — Мы взывали к тебе с морского дна, мы, несчастные души, загубленные проклятым дьяволом, и ты услышал нас! Ты услышал, поверил, ты пришел, дабы принести нам успокоение — и сделал это! Ричард… — он перевел взгляд левее, — Ты был ему опорой. Ты поддержал своего брата, ты поверил в его речи, хотя они, должно быть, казались безумными…

— Это уж точно, — не удержавшись, вставил Карл Еж, особенного участия в беседе не принимающий и вообще предпочитающий держаться в стороне.

Дерек неодобрительно покосился на него. Ему разговор был интересен.

Барракуда, которому, судя по всему, вообще было весьма любопытно общаться с живыми, вне зависимости от того, по делу они выступали или же нет, слегка склонил голову набок, всматриваясь в нового собеседника. Жест этот, по-видимому, входил у бравого пирата в число любимых.

— Мне неизвестно, кто ты, — он усмехнулся, едва заметно приподнимая брови, — Какое отношение ты имеешь ко всему происходящему?

Карл, в общем-то совершенно не рвущийся завязывать дружеский разговор с призраком, предпочитающий отстаивать собственное материалистическое мировоззрение до последнего, равнодушно пожал плечами, неохотно делая шаг вперед.

— Это кольцо изначально попало в мои руки, — отвечал он тоже безо всякого желания, и на полупрозрачного собеседника предпочитал не смотреть, — Я нашел его на берегу моря, а впоследствии пытался подарить Доминику… но ему оно не подошло, поэтому он передал его Тедерику, — здесь взгляд мужчины красноречиво упал на молодого человека: Еж явно пытался отвлечь внимание Рика Барракуды от собственной персоны.

Надо сказать, удалось ему это сполна.

— Дерек… — капитан, медленно повернувшись к уже кажущемуся несколько более уверенным парню, мягко улыбнулся, — Да, я вижу в этом перст судьбы. Ты призвал меня, твои мысли были открыты мне, мне известно твое истинное имя, однако… Называть себя ты предпочитаешь моим. И перстень на твоей руке оказался, должно быть, не случайно, мальчик, это было предначертано, все случилось, как и должно было произойти… Я признателен тебе, — он неожиданно склонился в сторону вмиг растерянно попятившегося Янга в поклоне, — Благодаря тебе я сумел на несколько минут вернуться в этот мир, благодаря тебе я сумел помочь своим детям одолеть это проклятое чудовище, благодаря тебе, Дерек, проклятие, наложенное им, было разрушено и теперь я… — он вдруг оглянулся на стоящего рядом боцмана и исправился, — Теперь мы сможем вернуться на нашу «Гиену».

Денби, по-видимому, такой милости от капитана не ждавший, так и просиял, вытягиваясь по струнке и, не зная, как еще выразить свою радость, неловко козырнул, прикрывая голову сжимаемой в руке банданой.

Братья Конте и их молодой друг непонимающе переглянулись.