По следам Ван Гога. Записки 1949 года

За пятьдесят лет работы на воздухе в городах и деревнях трёх континентов было множество «внешних» трудностей.

Арль. Алискамп. Почтовая карточка

Художник должен терпеть, быть безразличным и занятым своим искусством.

Во Франции, как показал первый месяц работы в Arles, дети ведут себя чинно и дисциплинированно.

XIII письмо книги

28 октября 1949 года

Родные голоса наших друзей.

As I seat here and write — I am looking out of the window: all is fire and gold — and cries for David’s brush. It seems a last magnificent effort of nature before it goes to sleeps and dreams of spring and birds to sing a new and glorious awakening.

I miss you, my sweet Marussia — your sweet and kindly understanding has given me many times new courage to live. And I hope David will find a new incentive and life for his great Art — both you must find the fulfillments of a dream came true[49].

Ria Rippenbein^{82}

Я так обрадовалась вашему решению остановиться некоторое время в Cagnes и написать здешние виды. Так буду рада, когда вы придете, и услышу спокойный тихий голос милой Маруси и Burliuk'а философский юмор.

Лиза Григорьева^{83}

Как чувствовали себя на пароходе?

Меня всегда радовало, когда я узнавала о ваших путешествиях и с удовольствием читала очерки в газете «Русский Голос»^{84}, подробное описание вашей поездки по Мексике, Флориде, Калифорнии и думала: всегда вместе… летают по тёплым краям в зимнюю пору. Я часто вспоминаю Париж, когда-то и я со своей семьёй прожила в нём около двух лет. Побывала несколько раз в Версале и даже в Фонтенбло, чтобы посмотреть на грамоту «Отречение Наполеона», на его спальню. В парке в пруду полюбовалась на трёхсотлетних карасей, играющих с большим куском булки, как в футбол, который бросают им посетители парка. Счастливый путь в дальнейшем путешествии и — быть здоровыми.

Анастасия Белокопытова^{85}

Последняя страница письма Е. Григорьевой Бурлюкам от 30 ноября 1948 г.

Стоит очень тёплая погода, это нам экономит горючее. Не идёт в трубу. Отдыхайте, мы ждём вас, надеюсь, что книга будет успешна.

Давидок

6 часов вечера. Днём Burliuk писал ночного сторожа нашей гостиницы Forum, Louis Turner’а, 55-летнего человечка. Выпив два стакана красного вина, человечек заснул. Уже три дня дует мистраль, и мы сидим в нашей большой комнате в пальто.

Мистраль, если не остановится через три дня, то будет буйствовать шесть, а если не прекратится, то девять дней. Все, улыбаясь, говорят: «Мистраль всегда так: три, шесть, девять».

Все, писавшие о Van Gogh’е в романах, основанных ли на канве жизни художника, как Just For Life by Irving Stone[50], или же в каталогах бесчисленных выставок его произведений всегда говорят о мистрале, от которого страдают местные жители и который часто мешал художнику писать этюды.

Климат района не узнаешь, пока лично не побываешь в описываемой местности.

Часто случается неувязка с приездом Гогена к своему приятелю Van Gogh’у в Arles.

Charles Terrasse говорит, что Gauguin приехал сюда в октябре^{86}.

Подсолнухи в Arles в октябре уже не цветут.

Упомянутый Charles Terrasse говорит, что Van Gogh по приезде в середине февраля 1888 года поселился в меблированном доме на rue de la Cavalerie. Стоун поселяет художника в Hôtel de la Gare на Place Lamartine^{87}.

В. Ван Гог. Портрет Армана Рулена.

Ноябрь — декабрь 1888

Дом Van Gogh’а Charles Terrasse даётся под адресом № 2 Place Lamartine.