По ту сторону Алой Реки

«Какая же ты все-таки мразь!» — подумал Сардат со смешанным чувством удовлетворения и отвращения к себе. Удар явно попал в цель. Бледный, растерянный Левмир все сидел без движения, сжимая ковш. Одну ногу неудачно подвернул, и в резиновый сапог текла вода. Сардат хотел указать на оплошность, чреватую если не простудой, то мозолью, но не нашел силы сказать еще что-то. Молчание затягивалось.

— Мужики, трупак! — закричал кто-то дурным голосом.

Сардат выпрямился, мигом позже рядом подскочил Левмир — ни следа растерянности на лице, рука тянется за спину, но нет там самострела.

— Какого… Пошли! — Сардат дернул Левмира за плечо и поспешил к зарослям ивняка, где уже собирались старатели.

— Ирабиль! — выдохнул Левмир непонятное слово и побежал, оставив Сардата далеко позади.

То самое место, точь-в-точь. В укромную заводь, ломая ветви, продирались мужики. Левмир не мог рассуждать. В голове вертелись беспорядочные обрывки мыслей, сводясь к одному: он теряет И! Такая близкая, такая родная, и вдруг исчезнет навсегда. Перед глазами стояла ужасная картина: И лежит в воде лицом вниз, легкое течение колышет прекрасные волосы… Не будет никакой Реки, не нужно никаких лошадей! Он умрет там, в ту же секунду. А потом и весь мир разрушится, потому что незачем больше существовать.

Растолкав взрослых мужиков с неожиданной силой, Левмир ворвался в заросли и остановился, тяжело дыша. Из груди вырвался сдавленный крик. Ноги подкосились, и если бы его не подхватили, упал бы рядом с лежащей ничком женщиной. Волосы темные, одежда грубая и простая. Закрыв глаза, Левмир мысленно благодарил незнакомку за то, что приняла на себя молнию, что должна была поразить его.

— Что тут? Ну? — Сардат протиснулся к покойной. — Ах ты ж… Олнора.

— Намаялась, видать, — вздохнул кто-то.

Олнора овдовела несколько лет назад. Сначала пыталась выйти замуж, но Река не принесла ей красоты, да и годы не те. Потом просилась на добычу, но тут мужики уперлись. Не женское это дело, золото мыть! Женщина зарабатывала кусок хлеба, помогая по хозяйству. До сегодняшнего утра.

— Вытащим ее, что ли…

Холодное задеревеневшее тело положили на берегу. Стояли полукругом, молчанием отдавая последнюю дань усопшей. Левмир пришел в себя. Кровь прихлынула к лицу, ноги твердо стояли на земле. Внимательным взглядом окинул покойную.

— Может, оно и к лучшему, — сказал Гидар. — Все одно не жила, а мучилась. Ради чего — непонятно. Сильная баба была. Решила вот — и пошла, утопилась, даже слова не сказала, чтоб не останавливали.

Сардат кивал. Жестокие слова, но правильные. А те, что прозвучали после, заставили вздрогнуть всех:

— Она не утопилась. — Левмир подошел к трупу, присел. Рука коснулась подбородка Олноры, с трудом поворачивая голову. — Сюда смотрите.

Сардат первым подошел и наклонился. С губ сорвалось ругательство, говорящее не о злобе, а скорее о страхе. На шее женщины две ранки. Левмир выпрямился, обтирая ладони о штаны. Глаза цвета золота спокойно смотрят на Сардата.

— Ну что? — Левмир развел руками. — Мы все еще должны молчать?

* * *

Собрались у Сардата. Трое крепких мужиков, да старый Кабур, который по такому случаю сумел-таки проковылять дальше привычной скамейки. Зажгли лампу, пляшущий огонек разбросал по стенам причудливые тени. Мать Сардата ушла, чтобы не мешать серьезному разговору. Левмир с И сидели на полу возле окна — не нашлось пришлым места за столом.

Сардат обвел взглядом собравшихся.

— Объявился вампир, — начал без долгих вступлений. — Как будем решать проблему?

Тишина. Мужики курили, бросая друг на друга косые взгляды. Слово взял Россак, известный любитель пошутить, да посмеяться:

— А может, зря морочимся? Как пришел, так и уйдет. Ну по правде, мужики! От этой Олноры все равно толку было…

— Она была нашей! — Сардат пронзил Россака свирепым взглядом. — С толком, без толку — не важно. Это наши проблемы, и не вампирам их решать.

— Так-то оно так, — почесал затылок Гидар. — Да с вампирами-то шутки плохи. Ну что мы ему, морду набьем, что ли? А они нас всех тут перережут, как вон, Левмир рассказывал.

В сторону притаившейся у окна пары посмотрели. Левмир сохранял задумчивое выражение лица. И, обняв коленки, прислушивалась к разговору.

— Не понимаю! — взорвался Сардат, стукнув кулаком по столу так, что пепельница подпрыгнула. — Они ведь всегда соблюдали договор — золотодобытчиков не трогать! В чем дело? Как это понимать? Может, с ним нужно поговорить? Может, Олнора лично ему чем-то не угодила?

Послышался смешок. Повернулись к Левмиру.

— Хочешь что-то сказать — говори, — нахмурился Сардат.

— Он убил Олнору, потому что она была одинокой. — Левмир окинул взглядом лица собравшихся. — Кабур говорил, что он плакал, глядя на поселок. Значит, решался долго, боролся с голодом.

— Голодающий вампир? — удивился Кутаз. — Да ну, не поверю. Они ж вон в каких хоромах живут!

— А ты, можно подумать, видал! — фыркнул Россак.

— Говорят…

— Говорят — пять раз подряд, а как до дела — один раз не смело.

Нервный смешок растаял в воздухе.

— Левмир, — вздохнул Сардат. — Давай говори, что знаешь.

Левмир кивнул.