По ту сторону Дома (СИ)

Они с Кошатницей смотрели, как свет фонарей расплывается в лужах, и грустили. Каждая — о своем. Кошатница — о туманных перспективах дальнейшей жизни. Кошка — о таинственной Изнанке.

Ей временами казалось, что быть беспамятной было намного лучше. Без воспоминаний у тебя нет ни тревожного прошлого, ни печальных мыслей, мешающих спать по ночам.

— Раньше я думала, что разумом можно изменить мир, — скрипучий голос Кошатницы прервал поток Кошкиной грусти. — Но разумом даже жалюзи нельзя задернуть, если у тебя нет рук.

— Разумом можно подчинить себе котов, — Кошка оседлала стул, развернув его спинкой к окну. — И коты будут задергивать твои жалюзи.

Кошатница невесело рассмеялась:

— Вот бы они еще кофе умели варить…

Кошка, поняв намек, пошла за плиткой.

***

Она которую ночь не спала, пробираясь через матрацы к дальнему «слепому» коридору. Этот поворот никуда не вел, некрасиво обрываясь прямо на середине паркетного узора. Его Кошка и мерила шагами уже которую ночь.

Говорить об Изнанке в Доме нельзя. Но из намеков Кошатницы и Рыжей, из неровных надписей на стене она кое-что уловила. Возможно, что-то неправильное. Но, тем не менее, изо всех сил представляла проселочную дорогу и разноцветные звезды, меряя шагами короткий коридор. Иногда компанию ей составляли коты. Их отчего-то стало больше — семь штук, снующих по всему Дому. Кошатница шутила, что к ее совершеннолетию их станет сорок.

Коты хитро поглядывали на Кошку, будто что-то знали, но помогать не спешили. Кошка обещала пожаловаться на них хозяйке. Коты на угрозы не реагировали — животные прекрасно чувствуют блеф.

Смущенная Кукла подъехала к ней и протянула пузырек с зеленовато-серой жидкостью. Кошка не успела ничего спросить, а та уже уехала к себе в спальню. Оставалось только смотреть склянку на свет, пытаясь догадаться, что же эта милая девушка туда добавляла.

Кошка знала, что Кукла вопреки Закону завела роман с мальчишкой из соседнего крыла. Но закрывала на это глаза — Кукла, конечно, хорошенькая, но не настолько, чтобы стать причиной мало-мальски серьезной распри. Да и Красавица не тянул на харизматичного оппозиционера. Но Кукла все равно чувствовала себя обязанной за негласное разрешение, и периодически дарила Кошке небольшие презенты.

Кошка уже догадалась о связи между распространением настоек и прыжками туда, но сама добывать их не решалась. А если волшебный эликсир сам плывет тебе в руки, то почему нет?

Она будто проснулась, но не лежа в кровати, а стоя на обочине. Проезжающая мимо старомодная машина оглушительно просигналила, намекая, что стоит она слишком близко к проезжей части. Кошка не отреагировала. Она вертела головой, разглядывая знакомое поле и хибары в отдалении. Первые пару минут ее захлестывала эйфория — когда получаешь желаемое, всегда сперва просто радуешься. А потом теряешься. Она так сильно хотела снова попасть в свободный мир, что даже не подумала, что собирается там делать.

***

Она устроилась на работу в хостел. Уборщицей. Каждый раз, неся тяжелое ведро в туалет, она вспоминала, как однажды из такого же ведра облила Длинную Габи, и это поднимало ей настроение. Платили не много, но можно было бесплатно жить в этом же хостеле. А ночью не возбранялось залезать на крышу, смотреть на звезды и умиротворенно мечтать.

Здесь нужно было работать, думать о насущном дне и выживать. Все то, чего не нужно было делать в Доме. Все, что потом придется делать в Наружности. Кошка стала задумываться, справилась бы она с такими задачами там, будь она склеенной, и приходила к неутешительным выводам.

Искать Койво не хотелось, будто они стали частью другой, уже прожитой жизни. Хотелось просто оставить приятные воспоминания о них на краю памяти.

Но Койво нашли ее сами — в лице маленькой дочки Зимы. Темноглазая девочка налетела на нее, когда она вышла на перекур. Вертлявая и любопытная. Совсем не такая, какой она запомнила Ведьму. Но такая же красивая.

— Ты вернулась, да? — Ведьма крепко обхватила ее за пояс, преданно заглядывая в глаза. Кошка решила, что ребенку не хватает тактильного контакта и с удовольствием обняла ее в ответ. Взрослая Ведьма таких вольностей никому не позволяла.

— Пойдем домой, — Ведьма настойчиво потянула ее в сумрак ночи. Кошка огляделась по сторонам. Ни Зимы, ни других Койво вокруг не было, а ребенку не объяснишь, что там — не ее дом.

Девочка выросла, будто с их последней встречи прошло не меньше года, хотя с Кошкиного возвращения в Дом не прошло и двух месяцев. Дорога оказалась длинной, гораздо длиннее, чем помнилось Кошке. И каждый шаг давался ей труднее предыдущего. Она с каждой секундой все больше сомневалась в целесообразности своего возвращения.

— Ты где была? — первой их заметила Инет, высокая дородная женщина. И обращалась она явно к девочке. — Тебе же запретили уходить далеко от лагеря.

— Смотри, кого я привела, — Ведьма не обратила никакого внимания на претензии Инет.

Кошка была готова, что ей будут здесь не рады, но Инет, с минуту разглядывала ее, припоминая, а потом кивнула.

— Потрепало же тебя, беспамятная.