По ту сторону реки [6 книг] [Компиляция]

— Зареченские целители могут составить ему конкуренцию, — не ожидая от самого себя, произнес Сева, но понял, что шутка оказалась неподходящей: Полина лишь скользнула по нему вопросительным взглядом и побледнела, ее мерек грозно бултыхнул в воде хвостом.

— Что-то слабо верится! — отозвалась Маргарита. — Мы-то уже знаем, что Полина сегодня справилась с приступом проклятия, сопротивляясь твоим попыткам снять с нее платье.

Полина бессильно шикнула на нее, но все только расхохотались. В груди стало тяжело, в памяти всплыли обрывки сна, который она уже видела и который во время последнего приступа заменил ей реальность. Она снова падала с утеса в море, зашитая в скользкую шкуру, и снова темная человеческая фигура с размытыми крыльями подплыла к ней в воде и принялась раздирать когтями и зубами красный шов. Но только теперь Полина знала, в кого в конце превратится это существо. И она была готова противостоять. Это была ее доля — идти ко дну. И она не должна была никому позволять примерить шкуру нерпы. Так что когда когтистые пальцы пробрались сквозь мех и рванули его в стороны, она перехватила чужую руку. И очнулась. Очнулась в незнакомом месте, под незнакомым потолком с круглой дырой в нем, а над ней нависали Заиграй-Овражкин и испуганная нойда. Полина крепко сжимала Севино запястье, а когда отпустила, на нем остались отметины синяков. Так что друзья могли сколько угодно шутить про то, что она целомудренно сопротивлялась чарам сирены. Ведь правда рождала гораздо больше вопросов.

В это время на столе уже крутили гладкую кость с заостренным кончиком, и те, на кого она указывала, должны были целоваться.

— Это же "Бутылочка"! — вскрикнула Маргарита — Неужели и они в нее играют?

Ее подхватили под руки и потащили к столу, Митиного сопротивления тоже оказалось недостаточно, и вот кость уже оказалась в его руках. Ёгра немедленно направился за ними, немало удивив этим остальных зорниковцев.

— Полина, а ты почему сидишь? — Матреша бросилась к Водяной колдунье.

— Я борюсь с тошнотой! Хочешь, чтобы во время поцелуя меня на кого-нибудь вырвало?

— Ну а ты? — Матреша расхохоталась и повернулась к Севе. Полина не сомневалась, что именно он и был ее целью.

— Она борется с тошнотой, — серьезно сказал он, кивнув на Полину. — Как я могу уйти? Я же целитель.

— Но… ее же просто тошнит. Чем ты ей поможешь?

Сева, не сменив выражения лица, сложил руки ковшиком и многозначительно поглядел на Матрешу. Та расхохоталась еще громче.

— Можешь пойти, если хочешь, — сказала Полина, когда девчонка убежала, оставив их вдвоем. — Мне не настолько плохо.

— Я не хочу в это играть, — ответил Сева.

Полина прикусила губу. Мысль о том, что Сева остался из-за нее, грела. Правда же вновь огорошила: Сева использовал ее недуг просто как предлог.

— Твои верлиоки… — Сева кивнул на деревянные фигурки, которые до сих пор кучкой лежали у него на коленях и не давали двинуться. — Могу убрать к себе в рюкзак?

Полина дернула плечом. Сева хмыкнул, вытянул из-за дивана рюкзак и принялся распихивать их по карманам. Она искоса наблюдала за ним, коря себя за глупую обидчивость.

— Что это? — выдавила она, заметив тусклый металлический блеск в боковом кармане. Предлог снова заговорить был, конечно, нелепым. Однако это сработало: Сева вытянул из кармана латунный конус и подал ей.

— Калейдоскоп. Говорили, что он заговорен на удачу. Но его магическая оболочка разрушена, поэтому теперь он… обычный. Хочешь взять? — Он произнес это, с облегчением понимания, что она ничего не заподозрила — не заметила, как неуклюже звучало его предложение спрятать в рюкзак верлиок, чтобы достать калейдоскоп. И уж тем более не поняла, что с самого начала он искал в "Козе да Вороне" подарок именно для нее, но почему-то не нашел ничего лучше этой странной штуковины.

Полина приняла калейдоскоп с таким заинтересованным видом, как будто попала под неведомые чары. Она уставилась на его металлический бок и застыла.

— Вообще-то, им не так пользуются, — усмехнулся Сева.

— Да-да, я знаю! — Она быстро приставила трубу к глазу.

Внутри была все та же комната, только заключенная в круг. Кто-то крутанул на столе кость, острие показало на Муромца, а потом на одну из местных снежинок. Смех, крики, звон стаканов. Лица на мгновение сблизились, и они быстро, даже как-то вежливо чмокнули друг друга в губы. Полина наклонила калейдоскоп, и комнату засыпало бирюзовыми осколками, которые выстроились в кудрявую морскую волну. Она вздохнула, позабыв даже о Севе. Калейдоскоп сделал еще один поворот, и в окошке снова мелькнула комната. Вот с хохотом обнялись и поцеловались две девчонки, вот острие указало на Антона, на Улльну. И снова кость, будто заколдованная, выбрала Муромца. Митя еще раз весело и невесомо чмокнул какую-то незнакомку и, кажется, собрался убраться подальше от стола. Девушка, конечно, пришла от поцелуя с Муромцем в восторг. Марго совершенно точно пошутит, что теперь ей будет что рассказать внукам.