По ту сторону жизни

— Мне не интересно, где и кем работает твой клиент, — вздохнул дон Антонио. — Меня заботит другое — не будут ли за нами ездить по пятам сотрудники НКВД? Документы у меня надёжные, но…

— Нет, всё в порядке, — замотал головой Иосиф. — Я уже не раз брал эту машину и…

— Ладно, садись, поехали…

Они долго петляли по городским улицам, а затем выехали на шоссе. По обе стороны лес, а среди деревьев повсюду виднелись крыши дачных домиков.

— Как долго нам ещё ехать? — поинтересовался дон Антонио. — Я думал, что лаборатория находится недалеко от города.

— А мы едем не в лабораторию, а на дачу к «товарищу Рахиму», — заметил Иосиф, не вдаваясь в подробности.

Брови дона Антонио взметнулись вверх.

— А это ещё почему? — спросил он удивлённо.

— Там нечего делать, — ответил Иосиф. — Азата Мавлюдова там нет.

— И где же он? — поинтересовался озадаченный дон Антонио.

— У него от чего-то нервишки зашалили, — пояснил Иосиф. — Так мне мой клиент сказал, который лечится у «товарища Рахимова». Азат уже неделю дома и в лаборатории не появляется.

— А от чего у него «нервишки зашалили», твой клиент не знает?

— Нет, вот только… — Иосиф замялся, но через минуту продолжил: — К нему майор из госбезопасности зачастил. Может, как раз он и треплет нервишки профессору Мавлюдову?

Дон Антонио перестал задавать вопросы, и около получаса они ехали молча.

— Скоро приедем, — сказал Иосиф, сворачивая с шоссе на просёлочную дорогу.

— Что, уже? — усмехнулся попутчик. — А почему «товарищ Рахимов» на даче проживает? У него что, в таком большом городе квартиры нет?

— Была квартира, да сплыла, — улыбнулся Иосиф. — Жена из неё выставила при разводе. Та ещё стерва. Вот он и перебрался на дачу, где и проживает до настоящего времени.

Не успел дон Антонио задать следующий вопрос, как Бигельман нажал на тормоз и остановил машину.

— Вот его дом… Что делать изволите?

Дон Антонио вышел из машины. Перед ним белел большой дом. В окнах темно, а ворота распахнуты настежь.

— Спрячь куда-нибудь машину и возвращайся, — приказал он Иосифу. — Я подожду тебя.

— Я отгоню машину подальше и буду вас там дожидаться, — заартачился тот. — Личность я далеко не героическая и не терплю пикантных ситуаций.

— Но вдруг мне понадобится твоя помощь?

— Дел, связанных с риском, я стараюсь избегать. Извините, Виталий Андреевич… Я вас довёз, но в дом не пойду.

Покачав головой, дон Антонио пошёл один. Стараясь ступать по траве, он шёл по краю бетонной дорожки к дому. Его изумлял отвратительный беспорядок, царящий вокруг. Цветы в газоне высохли, клумбы заросли травой, кусты одичали. Подойдя к двери, дон Антонио не успел даже коснуться ручки, как услышал шаги.

«Наверное, Иосиф передумал и пошёл за мной, — подумал дон Антонио. — Или… О чёрт, совсем позабыл, он же мне говорил в машине, что к Мавлюдову майор госбезопасности зачастил. А если за дачей установлено наблюдение?»

Опустив правую руку в карман пиджака, он нащупал кастет и вставил в отверстия пальцы. Готовясь ко всему, он замер и, напрягая слух, насторожился.

По саду кто-то пробежал, но дон Антонио не заметил, человек это был или зверь. Инстинкт самосохранения заставил его резко обернуться. Из-за угла появился худощавый невысокий мужчина лет пятидесяти в домашнем халате. В дрожащих руках он держал ружьё.

— Азат, опусти ствол, — сказал дон Антонио. — Я пришёл к тебе в гости, а не с дурными намерениями.

Мавлюдов вялым движением опустил ствол в землю.

— Раз пришёл в гости, то заходи. Пить откажешься, прогоню прочь. Уходить не захочешь — застрелю. Милости просим…

Когда они вошли в гостиную, дон Антонио округлил глаза и присвистнул, увидев стол, заставленный пустыми бутылками, между которыми виднелись тарелки с подсохшей и неприглядной закуской.

— Прошу, «уважаемый», — Азат указал стволом на стул. — Налей себе и мне. Сначала мы выпьем просто так, а затем поговорим по интересующему тебя вопросу. Ведь ты зачем-то пришёл ко мне, так ведь?

— Предлагаешь выпить? — пожал плечами дон Антонио. — Что ж, давай выпьем. Я тоже не прочь промочить горло.

Азат, как в тумане, взял со стола бутылку с вином, сделал несколько глотков и протянул её гостю. Дон Антонио покачал головой и потянулся за бутылкой коньяка.

— Так что, ты узнаёшь меня, Азат? — спросил он. — Когда-то давно у нас были отношения, похожие на дружеские, но… Они были короткими.

— Ты что сюда пришёл, пить или воспоминаниям предаваться? — спросил Мавлюдов.

— Сам не знаю, — солгал из осторожности дон Антонио. — Но поговорить по душам у нас вряд ли получится.

— Хочешь — говори, а я помолчу и тебя послушаю, — сказал равнодушно Азат. — Как тебя зовут, мне без разницы, с какой целью пожаловал ко мне «в гости», тоже. Сейчас мне наплевать на всё, и тебе будет трудно заинтересовать меня…

Мавлюдов говорил негромко и односложно, как человек, пребывающий в глубочайшей депрессии, а взгляд его был устремлен в сторону окна.

— А я, пожалуй, попытаюсь заинтересовать тебя, — сказал дон Антонио, многообещающе улыбнувшись. — Если ты всё ещё не узнал, кто я, то «обрадую» тебя. Перед тобой Митрофан Бурматов, помнишь такого, «друг мой»?