По ту сторону жизни

— Всё, сил моих больше нет прыгать вокруг этого симулянта, — сказал он, усаживаясь на стул. — Вот, посмотри на его анализы, профессор, — он положил перед Азатом лист бумаги. — Они как у доброго молодца, пышущего отменным здоровьем! И такие анализы у этого проходимца со дня его поступления к нам на лечение!

— Тихо! — Азат с опаской покосился на дверь. — Не говори так громко, а то нас услышат!

— Услышат? — разозлился Куприянов. — Да пусть все слышат, чёрт возьми! Этот упырюга отказывается лечиться с помощью переливания крови, отказывается от инъекций, отказывается наотрез принимать препараты в таблетках! Так как же его лечить?

— Остаётся только моими препаратами, — вздохнул Азат. — От их приёма он, кажется, не отказывается?

— Нет, только ваши настойки он и пьёт, — ухмыльнулся зам. — Точнее будет сказать, он их уже допивает! Все запасы по нулям, а он всё ещё «не выздоравливает»!

— Да, я догадываюсь, что он симулянт, — переходя на шёпот, посетовал Азат. — Но мы же не можем его взять и вытолкать взашей отсюда? Вспомни, чей он родственник, и подумай, какие нас могут ожидать последствия, если этот человек будет недоволен лечением.

— Да-а-а, я не завидую товарищу Жданову, — тоже переходя на шёпот, заговорил Куприянов. — Этот старикашка здоров, но обожает казаться больным! Он любит суету вокруг себя и наслаждается этим. Вот и кочует по больницам, как цыган по степи. Коллеги-врачи вынуждены были «лечить» этого симулянта, мечтая, когда он соизволит переехать в другую больницу.

— Ничего не поделаешь, — вздохнул Азат. — И нам придётся дожидаться того светлого дня, когда он соблаговолит «излечиться» и исчезнуть от нас навсегда!

— Ну уж нет! — запротестовал Куприянов. — Завтра, прямо с утра, я предложу ему такое лечение, что он сразу же предпочтёт «выздороветь» и выписаться! И я ещё кое-что придумал, чтобы он не предъявлял нам впоследствии никаких претензий!

Идея, пришедшая заму на ум, очень понравилась Азату, и он тут же одобрил её.

Утром они вдвоём вошли в палату пациента. Он встретил их настороженно, что хорошо было видно по его бегающим глазам.

— Ну что ж, — сказал Куприянов, измерив давление, — ваши дела настолько плохи, что без операции не обойтись!

— Без какой операции? — испугался старик.

— Вскроем вашу брюшную полость от горла до мошонки, — без тени улыбке на лице пояснил Куприянов.

— Для чего? — напрягся старик, видимо, никогда не получавший такого предложения.

— Как для чего, для спасения вашей жизни, — вздохнул Куприянов. — Вы же сами говорите, что лечение наше вам не помогает, тогда остаётся только хирургическое вмешательство, иначе смерть… Да вы не беспокойтесь, всё хорошо будет! Я даю вам гарантию на восемьдесят процентов!

— Чего? — пролепетал старик, бледнея.

— Искать будем причину вашей болезни в ваших внутренностях, — всё с таким же невозмутимым видом провозгласил Куприянов. — Мы заинтересованы, чтобы вы вышли отсюда живым и, может быть, даже здоровым, иначе товарищ Жданов…

— Э-э-э, а я уже здоров, — залепетал перепуганный старик. — Как раз сегодня я собирался сообщить вам об этом.

— Как, и не беспокоит ничего? — озабоченно нахмурился Куприянов.

— Ничегошеньки, — заулыбался старик. — Спасибо вам, товарищи врачи, только вам удалось избавить меня от хвори!

— Точно избавили? — посмотрел на него с подозрением Куприянов.

— Точнее некуда, здоров я!

— И расписку в том дадите?

— Дам-дам, не сомневайтесь! Я даже попрошу товарища… гм-м-м… Я попрошу, чтобы вас поощрили и отметили!

В дверь постучали, и Мавлюдов отвлёкся от своих воспоминаний.

— Входите, кто там? — крикнул он, с сожалением вставая с кресла.

В номер вошёл человек в форме офицера НКВД и вежливо осведомился:

— Вы, товарищ Бигельман?

— Считайте, что да, — сам не зная почему, ответил утвердительно Азат.

— Тогда получите срочную телеграмму, — сказал офицер. — Вручаю лично вам в руки, как тут указано.

Азат расписался в тетради, и служащий ушёл. Тогда он, вздохнув с облегчением, развернул лист и прочёл: «Не отходи от него ни на шаг. Докладывай обо всём при первой же возможности. При крайней необходимости можешь воспользоваться телефоном городского отдела НКВД…»

Невозможно выразить, до какой степени был озадачен Азат. В замешательстве он снова пробежался по тексту и тяжело опустился на кровать, так как сил стоять у него больше не было…

20

Тело Корнея Бадалова обнаружили на следующий день на пляже.

Владимир Александрович Быстрицкий «навестил» его в городском морге и содрогнулся. Лицо мертвеца было искажено отчаянием или даже ужасом. Глаза вылезли из орбит, рот раскрылся.

— Вы знаете этого человека? — прозвучал вопрос человека, вошедшего в морг и вставшего сзади.

Быстрицкий, нервничая, разглядывал труп и лишь через несколько минут невнятно пробормотал:

— Мы с ним вместе приехали в страну и пришли на пляж.

— И здесь успели обзавестись врагами, которые убили… Кстати, как звали этого человека?

— Его звали Корней Миронович Бадалов, — ответил, обернувшись, Быстрицкий. — Если ко мне больше нет вопросов, я займусь подготовкой к похоронам.