Поразительно, как энтропистам удается поддерживать взаимопонимание и после разрушения ментального улья. Со стороны казалось, будто они по-прежнему способны обмениваться мыслями.
Джоррус и Веера подхватили стонущую от боли Нильсен, обошли щит и рысцой понеслись по коридору.
– Пошли, – обернулся Фалькони к Кире. – Отыщем ближайший узел, пока медузы нас не перебили.
Кира кивнула и начала продвигаться вперед, не забывая запечатывать все попадавшиеся на пути двери-панцири.
Нападение медуз пошатнуло ее уверенность. Кроткий Клинок на многое способен, но и с ним Кира не всемогуща. Куда уж там. Одна-единственная медуза пробила оборону, и их маленькая группа уменьшилась на трех человек. Этого-то она и опасалась. И кто знает, смогут ли энтрописты нагнать их. Что делать, если кто-то еще будет ранен? Вернуться на «Рогатку» уже не получится, тем более если Кира не сможет сопровождать и защищать своих товарищей.
Из них всех она единственная, кто хоть как-то может сдержать медуз. А раз может, то и должна. Возможности Кроткого Клинка ограничиваются лишь пределами ее воображения, так не пора ли дать себе волю?
С этой мыслью Кира принялась расширять Кроткий Клинок и сформировала сзади вокруг своих спутников клетку, чтобы с той стороны уже никто не сумел к ним подобраться. Укрепила она и щит перед собой, добавив к нему части стен и палубы, усилив броню Кроткого Клинка и создав таким образом – хотелось бы верить – непреодолимый барьер.
Разумеется, сквозь щит она не могла видеть, но щупальца чужи сообщали ей о том, что делалось впереди: о форме коридора, движении воздуха (зачастую раскаленного лазерными лучами) и о напоре постоянного огня медуз.
Кира и ее спутники пробегали одну дверь за другой, и каждый раз она спрашивала, в нужном ли они движутся направлении. И каждый раз Итари отвечало:
Размеры «Иерофанта» изумляли. Они словно попали внутрь космической станции или подземной базы. В этом корабле ощущалась такая массивность, громоздкость, какой не было ни у одного космического судна, когда-либо виденного Кирой, даже «Смягчающим обстоятельствам» было до этого далеко.
По радиосвязи донесся голос Фалькони:
– Неплохо стреляете, док.
– Спасибо на добром слове.
От удара в только что забаррикадированную панцирную дверь Кира вздрогнула: клинья двери задергались в попытке открыться, дверь выпятилась внутрь – по-видимому, что-то сильно давило на нее с той стороны.
Закрепленные поверх щита переборки выстояли, и существо, пытавшееся проникнуть в коридор, не преуспело.
Кира зашагала дальше. Потом путь ей преградила стена, и проход разделился на два ответвления. Кира позволила Кроткому Клинку тоже разделиться и действовать, запечатать оба ответвления. Вражеский огонь – он ощущался и как физические соударения, и как поток энергии – продолжался, основной его источник находился в левом проходе.
Кроткий Клинок сдвинулся в ту сторону, и обнажилась поверхность переборки, преградивший им продвижение вперед.
В стене сверкала, словно звездный небосвод, еще одна стена, покрытая мерцающими разноцветными огоньками размером с булавку.
Медуза подползла ближе. От ее конечностей исходило близковоние облегчения и решимости.
Медуза прижала щупальце к подсвеченной панели, и, к изумлению Киры, оно словно впаялось в стену, провалилось внутрь и почти исчезло.
– Это то, что нам нужно? – Фалькони остановился рядом с Кирой.
– Да.
Но внимание Киры главным образом занимал грохот бластеров, становившийся все громче. Она поспешила укрепить свою баррикаду, добавляя к ней материал, вырванный из стен. Долго удерживать так медуз она не сможет.
Острый укол не-боли пронзил щупальца, проникшие в левый проход: чужь сигнализировала о повреждении. Кира резко выдохнула, и Вишал обеспокоился:
– В чем дело, мисс Кира?
– Я…
Снова укол, сильнее прежнего. Кира содрогнулась, глаза ее увлажнились. Она резко мотнула головой. Добела раскаленный стержень пламени прорезал внешние слои ее щита – жар, подобный солнечному, плавил, вынуждал съежиться ее вторую плоть. Кроткий Клинок от многого мог защитить Киру, но даже он бессилен перед термокопьем. Медузы припомнили старый урок – как бороться с Идеалис.
– Они причиняют мне некоторые… затруднения.
По коже медузы прокатились, сменяя друг друга, цветовые волны. Затем Итари вытащило щупальце из стены. С присосок на его конечности свисали длинные нити слизи.
По воспоминаниям Семени Кира знала, что удар пульса у вранауи – не очень длинный промежуток времени, но чему он равен в точности, она не могла сказать.