По уши в земле

Сказав это, он вышел из комнаты, а я поднялся на ноги, немного огляделся и приблизился к окну. Семён как раз подходил к воротам. Открыв их, он развернул по двору лошадь с телегой и вывел их на улицу, а затем снова закрыл ворота. Таким образом, я остался один и приготовился ждать.

Время шло, Семён всё не возвращался, и меня начали одолевать различные мысли. Что, если у охотников не окажется живого зайца? Через две ночи уже необходимо быть на месте и готовиться к встрече с Наполеоном Бонапартом, так что отыскать зайца где-нибудь ещё просто не будет никакой возможности. Даже сейчас времени оставалось катастрофически мало, а путь предстоял неблизкий. Надо же ещё как-то преодолеть реку. И тут я подумал, что неплохо было бы приобрести лошадь. Но это уже следующий шаг, в первую очередь, конечно же, заяц.

Наконец, Семён вернулся, но, к моему большому огорчению, с пустыми руками.

– Живых зайцев нет, – произнёс он, входя в дом.

Видимо, все мои переживания отразились на моём лице, поэтому он поспешил меня успокоить:

– Но я договорился с одним из охотников. Завтра с утра пораньше он проверит силки и отдаст мне одного зайца. Так что всё нормально. А ты переночуешь в амбаре.

– Мне тогда не успеть, – вздохнул я. – Может, в таком случае продашь лошадь?

Семён сразу ничего не ответил, но с сомнением покачал головой, как бы отвечая на вопрос сначала самому себе. Тогда я раскрыл вещевой мешок, отыскал в нём мешочек с деньгами, вытащил одну серебряную, две золотые монеты и сказал:

– Я хорошо заплачу. Дам серебряную монету за живого зайца и две золотые за лошадь. Что скажешь?

Похоже, я предложил ему даже больше необходимого, поскольку он с улыбкой произнёс:

– По рукам!

Я облегчённо выдохнул и спрятал монеты обратно, рассудив, что во избежание обмана лучше будет расплатиться завтра. Далее последовал ужин, а когда на улице начали сгущаться сумерки, Семён отвёл меня в амбар. Это оказалось довольно просторное помещение, в котором хранились инструменты, какие-то мешки и всякая всячина, а в углу была накидана солома.

– Здесь ты и будешь спать, – сказал он.

Затем он вытащил откуда-то покрывало и постелил его поверх соломы, а после бросил туда подушку.

– Думаю, должно быть удобно, – добавил Семён. – Увидимся завтра утром.

Он вышел из амбара, прикрыл за собой створку ворот, и сразу же стало темнее. Свет проникал только лишь в одно окно, расположенное под самым потолком, да и то вечерний, тусклый. А вскоре так вообще полностью стемнело, хоть глаз выколи, как говорил когда-то профессор.

К тому времени я уже лежал на своей постели, которая и в самом деле оказалась достаточно удобной. После ночи, проведённой на голой земле возле костра, а также двух дней скитаний и переживаний, моему организму требовалось восстановить силы, поэтому мне не понадобилось много времени на то, чтобы погрузиться в глубокий сон.

Сначала я спал крепко и совершенно без каких-либо картинок в голове, но затем мне приснилась Вивьен. Я так обрадовался нашей встрече во сне, что наверняка в этот момент и наяву на моём лице появилась довольная и счастливая улыбка. Взявшись за руки, мы бежали с ней по полю и весело смеялись, а её глаза, глядя на меня, излучали дивный свет. И так мне было хорошо, что я готов был спать вечно, лишь бы только никогда с ней больше не расставаться. Но потом она вдруг замолчала, а я что-то рассказывал ей, пока не понял, что её уже нет рядом. Тогда я обернулся, да так и замер от удивления, страха и чувства невосполнимой утраты, поскольку вместо Вивьен сзади стоял специальный агент ФБР Джон Тёрнер и смотрел на меня своим ледяным пронизывающим взглядом. От этого взгляда я и проснулся.

В первое мгновение я ещё пытался удержать в памяти ускользающее лицо Вивьен, но затем оно исчезло, и я понял, что нахожусь всё в том же тёмном амбаре. И внутри помещения, и снаружи стояла абсолютная тишина: не было слышно ни заливистого пения ночных птиц, ни взволнованного стрекотания цикад, вообще ничего. И внезапно в этой зловещей тишине прозвучал неприятный скрип открывающейся створки ворот. Я насторожился, пытаясь разглядеть, кто же её открыл, но так ничего и не увидел. А затем раздались шаги. Кто-то явно направлялся в мою сторону, и я спросил громким шёпотом:

– Кто здесь?

Но ответа не последовало, и я почувствовал, что на голове у меня зашевелились волосы. А тем временем загадочный незнакомец подошёл прямо к соломе, на которой я лежал, и остановился. Я чувствовал, что он рядом, но ничего не видел, и от этой неизвестности сердце моё замерло, а кровь застыла в жилах. Только сейчас мне стал понятен смысл этого выражения. Пожалуй, такого ужаса я раньше никогда не испытывал.

– Кто здесь? – попробовал повторить я, но у меня так сильно пересохло в горле, что удалось выдавить из себя только лишь непонятный хрип.

Внезапно я ощутил какой-то замогильный холод, а в следующий миг передо мной вспыхнули двумя яркими угольками чьи-то глаза, и звукам, наконец, удалось вырваться из стиснутого спазмами горла. Я заорал так, как никогда прежде не орал.

Глава 17