Победить Викторию

— Нет, ну тебе правда понравилось? — спрашивает он уже в пятый раз, наверное, за те полчаса, что мы едем в машине. Время ближе к одиннадцати, но бодрый голос Морозова предельно ясно дает понять, что вечер далек от завершения. Судя по всему, мы приближаемся к Садовому кольцу.

— Саш! Я этот полет никогда не забуду. — Эмоции до сих пор бьют через край. Я пока не могу четко сформулировать, что чувствую, кроме того, что я очень-очень сильно люблю мужчину, который сейчас ведет машину. Я восхищаюсь им, я доверяю ему. Он жутко меня бесит, когда прет как танк. Но как же я ему за это благодарна! Сама бы не сделала к нему шаг навстречу. — Останови, пожалуйста, машину.

Он по-прежнему ничего не понимает, но послушно паркуется на набережной. Место мне незнакомо. Но здесь очень красиво и светло. И мало людей. Не знаю, в какой именно ресторан мы сейчас едем ужинать, зато знаю, что хочу сделать — здесь и без свидетелей.

Легкий морозец освежает и бодрит, делаю глубокий длинный вдох. Вот это ночь!

— Я не фанат неба, знаешь? — Стою спиной к Морозову, но прекрасно знаю, что он слышит каждое мое слово. — И высоту не люблю. Не любила. До сегодняшнего вечера. Красоту неба видела, но не понимала. А сейчас хочу смотреть вверх. Посмотри, сколько звезд. Не очень типично для Москвы, да? Не видела раньше или просто не обращала внимания.

Он молча обнимает меня сзади и прижимает к себе.

— Я чувствовал, не то что-то происходит. Ты даже для себя была сдержанной, когда мы приехали и когда в кабине потом испугалась подъема.

— Спасибо. Правда. Очень большое тебе спасибо! Я не знала, что ты позовешь меня в небо сегодня, но видишь, как совпало. Рождество. — Поворачиваюсь к нему лицом и вынимаю из кармана ту самую коробочку, которую показывала днем Скалкиной. Кажется, сто лет прошло уже. — Я как увидела ее — решила, что она твоя. С Новым годом и Рождеством!

Он забирает у меня подарок. Вижу, как его брови ползут вверх, рот приоткрылся от удивления.

— Ты даришь мне… звезду? — Саша недоуменно смотрит на меня. — Как?

— Что как? Это Вифлеемская звезда, то есть Рождественская звезда, символ рождения Христа.

— Я знаю. — Морозов внимательно рассматривает небольшой серебряный кулон с цирконием в форме звезды. — Удивительно…

— Правда? Тебе нравится? — выдыхаю с облегчением. — Понятия не имела, что тебе подарить. У тебя же все есть! Но увидела его… Можно повесить на брелок или…

Он не дает мне закончить фразу и с такой жадностью впивается в мои губы, что я от неожиданности вздрагиваю. И тут же вцепляюсь в него с не меньшей силой. Никто бы не смог сейчас оторвать нас друг от друга.

— Поехали ко мне. Домой, — глухо шепчет он, когда через несколько минут ослабляет хватку, и я могу наконец вдохнуть полной грудью. — Мне тоже есть что тебе подарить.

— Подарить? А разве…

— Нет. Это не то. Поехали! — Он уже тащит меня в машину, я не успеваю за ним. Еще чуть-чуть, и на плечо закинет, но шага точно не сбавит.

— Ты же говорил, что голодный, — слегка запыхавшись, спрашиваю я, уже пристегивая ремень безопасности в машине.

— К черту ужин. Поехали. Сейчас.

Глава 59

Он сосредоточен, губы упрямо сжаты, взгляд прикован к дороге. Снова неуловимо быстрое для меня движение, и мы обгоняем очередную машину. В мощном джипе Морозова скорость практически не ощущается, но, судя по тому, как стремительно мелькает за окном пейзаж, могу предположить, что несемся явно выше сотни в час. А еще я чувствую, что он сдерживается, чтобы не втопить по полной. Но тогда мы точно взлетим. Он с легкостью лавирует между полосами Садового кольца. Я уже понимаю, что буквально через минут десять будем на месте.

И еще я знаю, что мы едем к нему не рождественские подарки рассматривать. Откидываюсь на сиденье и прикрываю глаза. Я столько раз рисовала в воображении нашу первую близость, что сейчас и представить не могу, что может не понравиться. Это ведь Морозов. Я люблю его.

Бесстыдные картинки мелькают в голове. Как он первый раз раздевался при мне, как мои злость и неприятие боролись с влечением к нему, как он рвал, топтал все границы и стены, которые я пыталась возвести между нами. По телу пробежала дрожь от одного только воспоминания его взгляда, когда я впервые осталась ночевать в его квартире. Всего три недели прошло, я тогда так его ненавидела…

— О чем думаешь? — Морозов паркует машину во дворе дома. — Ты ни слова не сказала за всю дорогу.

— Ты тоже.

— Я хотел доехать как можно скорее и не угробить нас при этом. — Саша поворачивается ко мне, и я вижу его напряженную улыбку. — Это было очень сложно.

А потом, не произнося ни слова, он берет мою ладонь и кладет ее на свою ширинку. Да… как мы вообще доехали?! Но я не убираю руку, а медленно провожу пальцами по молнии джинсов сверху вниз и снова вверх.

— Хочешь здесь? — со свистом выдыхает он. — Тогда продолжай.

У меня полное дежавю: оборачиваюсь назад, ожидая увидеть фары другой машины.

— Не переживай. — В его голосе отчетливо слышен смех. — Больше в нас никто не въедет. Пойдем.