Побег из приюта

Он узнал. Остальное, что он читал, имело меньше значения, чем тот факт, что он знал, это каким-то образом связано с воспоминанием, спрятанным в запертом хранилище его личности. Если бы только можно было превратить это из смутного намека в ключ. Рик снова и снова перечитывал последние страницы рассказа, жадно ища подсказки. Ужас сменился облегчением. От поражения к победе. Но он хотел большего.

Лежа на кровати, он вернулся к началу сборника трилогий, читая каждое слово от авторских прав до первой главы и далее. Ключи. Ему нужны были подсказки. Почему-то именно это название пришло ему на ум, но почему? Он перевел взгляд с четвертой главы на пятую и остановился, наблюдая, как по бумаге на подушку скользнула карточка.

Странно. Неужели кто-то оставил закладку? Он закрутил угол листа, чтобы сохранить свою страницу, а затем перевернул закладку, обнаружив записку, написанную на ней неровным почерком. Почти неразборчиво. Рик поднял закладку и, прищурившись, собрал воедино неровные буквы.

«Под курткой. Не забывай, мы тебя не забыли.»

Пиджак? Под чьей курткой? И это последнее наставление… Рик невольно рассмеялся. К несчастью для отправителя записки, в последнее время он только и делал, что всё забывал. Куртка. Может быть, они ошиблись и имели в виду совсем другое. Проверить не помешало. Он схватил подушку и запустил под нее руку. Ничего. В наволочке не было ничего необычного. Он соскользнул с кровати и подтянул матрас, но и там не было ничего интересного.

Рик тяжело опустился на кровать. Его взгляд вернулся к книге и записке, и он закатил глаза. Вот идиот. Обложка. Книжная обложка. Он отодвинул плотную бумажную обложку романа и перевернул ее, обнаружив карточку размером примерно с таинственную записку, приклеенную внутри.

Это была карточка пациента. Жгучая боль пронзила его голову, практически расколов надвое. Он прошипел, зажимая ладонью глаза, пытаясь ослабить мучительное давление. Пятна кровоточили перед его глазами, затем они удлинились в толстые полосы. Вот каково это-вспоминать? Неужели это то, что нужно, чтобы выскользнуть из хватки смотрителя?

Он моргнул от боли, хотя россыпь крошечных белых точек осталась с ним. Он почувствовал себя немного лучше, когда широко раскрыл рот, словно собираясь зевнуть, работая челюстью, стараясь не обращать внимания на стук в черепе.

Десмонд, Пирс Эндрю

Явился добровольно

Бессонница, РМЛ (расстройство множественной личности) беспокойство, суицидальные мысли

Умер в 1967 году

Рикки перечитывал раз десять, и каждый раз боль снова пронзала его. Затем он перевернул карточку и обнаружил безумную путаницу слов, нацарапанных рукой, которая, казалось, ухудшалась по мере того, как продолжалось разглагольствование.

Близко. Так близко! Ближе всех. И все же неудача. И снова неудача. Но я должен попытаться снова — возможно, на этот раз наследство-ключ. Некоторые пациенты лучше переносят терапию, я вижу это сейчас, и единственное звено, которое я не проверил, — это родословная. Со следующим я не потерплю неудачи, со следующим я достигну своего наследия. Я добьюсь этого через родословную.»

К нему пришли обрывки воспоминаний. Фрагменты. Он помнил заплесневелый запах в кладовке, лампочку, качающуюся над головой, дымку пыли вокруг… Пирс Эндрю Десмонд. Пирс Десмонд. К нему вернулось лицо — мужчина с таким же выдающимся носом и густыми бровями. Все та же широкая, почти глупая улыбка. Папа. Его отец. Потом лицо изменилось, стало худым и изможденным, глаза запали, улыбка открылась в ужасе.

Он снова непроизвольно закрыл глаза, боль была такой сильной, что на мгновение он испугался, что ослепнет. Почему именно здесь? Почему его отец должен быть здесь? Разве его мама не знала? Не могло быть случайностью, что отец и сын оказались в одном приюте с разницей всего в год.

Больше памяти вернулось, а вместе с ней? Ярость. Кей… Сестра Эш… Записка совсем не походила на почерк Кей. Это, должно быть, сестра Эш. Но там было это «мы».

Мы тебя не забыли. Они работали вместе над этим. Возможно ли это? Детали становились все более и более яркими, словно перед глазами разворачивалась фотография. Должно быть, Джослин нашла обрывки дневника и карточку пациента, когда убиралась в его комнате. Да. Она предупреждала его, чтобы он помнил, всегда помнил и никогда не доверял смотрителю. Это был ее способ напомнить ему, вернуть его, пока он не был совсем потерян.