Побег в леса. История мальчика, который выжил

Просто проскальзывал в дверь и отходил налево. Ни с кем не говорил. Оттаивал, даже отогревался после колючего мороза, который явился вместе с зимой или даже чуть раньше. Вдыхал запах книг и полироли, а потом, когда приходили старушки, запах их лосьона снова напоминал ему о бабушке. Однажды, очень не скоро, он аккуратно подошёл к стойке с журналами и начал изучать её.

Он не снимал журналы со стойки и не садился с ними за стол, даже не трогал их. Просто стоял рядом, притворяясь, будто его тут нет. Краешком глаза поглядывая, что делает библиотекарь. Она всегда как будто была слишком занята, чтобы его замечать. Он бы ушёл, если бы она посмотрела на него чуть пристальней. Это была бы просто очередная взрослая ловушка. Но библиотекарь не смотрела, и тогда он начал изучать журналы.

Картинки. Фотографии. Он медленно читал, поэтому пропускал текст, если только тот был не под картинкой. Точнее было бы сказать «спотыкался об слова». Но он смотрел и учился, и, к своему удивлению, обнаруживал, что в статьях о жизни на природе, охоте и рыбалке много ошибок. Точно авторы и не понимали толком, что хотят сказать, и потому выбирают неправильные слова. Или художники рисовали картинки, иллюстрируя статьи, но и у них выходило неверно.

На одной картинке человек столкнулся в лесу с медведем. Медведь стоял на задних лапах и скалился, злой и дикий. Так не бывает. Медведи так не стоят. Они двигаются. Плечи перекатываются под шкурой, толкая тело, а если медведю не нравилось что-то, он либо убегал сам, либо прогонял тебя.

Мальчик знал это, потому что с ним такое случилось однажды. Медведь его не тронул, просто понёсся на него, издавая странный звук «вуууфт», точно одновременно фыркал и рычал, и стараясь прогнать. Мальчик страшно испугался и позволил медведю пробежать мимо – можно подумать, у него был выбор. Так что в журнале всё написали неправильно.

Сначала Гэри подумал, что стоит кому-нибудь сказать. Может, библиотекарю. Но тут же отказался от этой мысли. Он не хотел открывать эту дверь и впускать чужую взрослую женщину-библиотекаря внутрь. Не стоит пытаться что-то изменить. Лучше двигаться вперёд, как медведь. Просто плавно двигаться вперёд. Мысленно фыркая и рыча «вуууфт».

В общем, если он был не в лесу, то проводил время в библиотеке, разглядывая журналы. Это вошло в привычку, он даже не заметил, как библиотека начала ему нравиться. Он стал её частью. Как стал частью леса.

В его голове, в его мышлении появилось кое-что новое: сталкиваясь с чем-то, чего он не знал или не понимал – машины, оружие, целые страны или звёзды, – он приходил в библиотеку, к журнальной стойке, и пытался найти какой-нибудь ответ на свои вопросы. Пытался выловить знание из журналов, как вылавливал рыбу у дамбы или кроликов силками.

Так он узнал, что звёзды – это далёкие солнца. И вокруг них могут быть планеты. Может, на одной из них даже живёт мальчик вроде него. Здесь же он узнал, что его любимый лес раскинулся до самого севера, до туда, где нет ни деревьев, ни снега, а только лёд круглый год. И люди там охотятся на морских котиков. Или на карибу[56]. Они едят мясо сырым, а что не едят – скармливают собакам, которых запрягают в сани. Тогда он научился думать не только о себе, но ещё и о будущем, например, о том, чтобы однажды прокатиться в собачьей упряжке.

Библиотека была тем местом, куда он шёл, когда ему нужно было что-то узнать.

Выудить знания.

Потом он начал читать не стоя у стойки, а сидя за одним из дубовых столов. Но это случилось из-за травмы.

Один из старших пинбоев[57] заболел, и Гэри предложили поработать на соревнованиях ночной лиги. Обычно за смену ночной лиги он получал семь центов за игру плюс чаевые. Чаевых, правда, как правило, не давали. Но турнирная ночь сулила две дорожки, одиннадцать центов за игру, плюс возможные чаевые. Он согласился поработать, хотя даже работая на двух дорожках по одиннадцать центов за игру, два доллара он бы накопил не скоро.

Каждая дорожка заканчивалась деревянной ямой, а рядом стояла специальная машина, в которой было отверстие под каждую кеглю. Когда шар сшибал кегли, пинбой брал его и бросал на специальную дорожку, чтобы вернуть шар игрокам. Потом помещал кегли в отверстия, наваливался на тяжёлый рычаг машины, чтобы те аккуратно встали на место и были готовы к следующему шару.

Вот только если игрок не выбивал страйк – то есть, не сбивал все кегли одним ударом – тогда мальчику приходилось возвращать шар, хватать сбитые кегли и отходить прежде, чем прилетит следующий снаряд. Иногда игроки были пьяны и тогда специально пытались попасть в пинбоев. Большая игра, большая шутка для больших мужчин – кинуть шар для боулинга в ребёнка. Однажды парень по кличке Кошачий Глаз – он уверял всех, что может видеть в темноте – попал под шар и так и остался хромым. Может, он и мог видеть в темноте, но не заметил приближающийся шар при свете.

Но в конце дорожек было почти тепло, и, если не бездельничать, можно было так согреться, что сквозняк из высокого окна сзади уже не чувствовался. Уж точно лучше, чем на холодной улице.