Побочное действие

Горло вдруг сомкнулось от вязкой слюны с табачным привкусом, и Мэл непроизвольно подалась вперёд, упираясь в край стола ладонями. Телесных ощущений стало как-то слишком уж много, особенно донимала одежда, жёстким каркасом впившаяся в кожу– буроватая пена от жуткого коричневого мыла так и не выполоскалась полностью. И этот дым – он ведь нарочно, правда? Вместе с темнотой и неподвижностью – никто ведь не хочет видеть в двух шагах ведьму в боевом состоянии? Так какого же?..

На плечо сзади опустилась чья-то тяжёлая лапища, воткнув один палец точно под лопатку – так, чтобы стояла перед боссом ровнее, даже задохнувшись от боли.

– Ваас. – Ровный тон подействовал лучше, чем окрик, и лапищу послушно убрали, а босс продолжал, обращаясь уже к Мэл: – Он говорит – ты из будущего. Или опять… накурился?..

Боль таяла медленно, где-то под желудком шевелилась злость, но слабо, слишком слабо. А этот тип, похоже, не удивлялся ничему и никогда, только мысли его сами ловиться не желали, – нужно было лезть в эти деловые мозги, на что не находилось ни сил, ни концентрации. На очередной волне злости промелькнула идея выкрикнуть «Да, накурился!», но тут же стухла от смутного чувства, что этого лучше не делать.

– Не накурился, – буркнула Мэл, воткнув взгляд в стол, как нерадивая девчонка. – Он же забрал нож и пистолет. Могу показать… как обращаться.

Глава 14

— Твою ж… – выдохнул кто-то. Почти без звука, а может, и мысленно – Мэл не уверена была ни в чём. Только в солнечном свете, слишком ярком после тёмной каюты, над водной гладью оседали пылающие ошмётки того, что мгновенье назад было массивным бронежилетом местного пошиба. В сапфировую глубь от огненных хлопьев нырял акулий силуэт, а у ржавой надстройки главарь медленно опускал оружие будущего. Фигура Вааса в расплывчатом мареве рисовалась чернотой, импульсный пистолет смотрелся в смуглой мускулистой руке блестящей игрушкой. Почти детской в сравнении с ржавыми автоматами пиратов. Почти смешной рядом с укороченными чёрными «стволами» наёмников. На жаре оружие душно пахло смазкой и пороховой гарью – кажется, пользовались им часто, грозным и смертоносным. Но выстрелом из забавной серебристой штуковины только что в искры и лоскуты разнесло несколько слоёв брони и баллистической ткани, и что-то похожее на восторг разрушения ловилось со всех сторон.

– Впечатляет, — сухо произнёс «босс», и Мэл почти с изумлением поняла: он тоже вроде как восхищён. Заворожённо провожает вниз каждый рыжий обрывок, искривив в усмешке рот, отчего тонкие губы похожи на жуткий мёртвый рубец. А в пустых зрачках зажглось по огоньку, и это не отражение. Просто страсть, что тлеет посреди холодного, расчётливого разума.

— Заряд батареи ограничен ещё тремя выстрелами, — так же сухо и холодно констатировала Мэл – молчание мешало дышать, вгоняя в какой-то предобморочный ступор. Скосила взгляд на Монтенегро – это ведь он, круша сектор В, вошёл в раж и потратил гораздо больше энергии, чем необходимо. Под ногами глухо стучало машинное сердце катера — ржавой каракатицы, в ответ в висках тяжело ухал пульс, почему-то двойным эхом, в котором слышалась… ненависть? Тёмная и сильная, на которую только и был способен дикий пират – Мэл не сумела понять, кому адресовано чувство. Прикусила губу, до крови, по детской привычке сглотнула солёный привкус и клочки кожи. И опять заставила себя смолчать, хоть едкое замечание о «чьей-то неэкономности» крутилось на кончике языка.

— Тебе что-то нужно… для работы? — в голосе Хойта проскользнули нотки едва ли не благодушия – «хозяин» был чем-то доволен. Солнечный свет пеленой падал на узкое неподвижное лицо, делая его ещё более мертвенным, но Мэл заставляла себя не прикрывать глаза. Нужно было собраться. Стоять неестественно прямо, соображать, пытаясь сложить воедино услышанное в тёмном чреве «каракатицы».

Итак, «его величество» считал, что против его персоны готовится покушение. Судя по всему, недавно мистер Хойт с деликатностью танка задел интересы организации с вековыми традициями, и собственные шпионы предупредили о возможности «отдачи». Где-то тут, на Северном острове, опасаясь пока пересечь пролив, теоретически притаились теоретические убийцы.