Почему Боуи важен

Способность Боуи ловко играть с гендерными и сексуальными ролями четко проявилась уже к 17 годам. В ноябре 1964 года, стремясь привлечь внимание к созданному им «Обществу защиты длинноволосых мужчин от жестокости» (Society for the Prevention of Cruelty to Long-Haired Men), Боуи дал интервью в шоу Tonight на телеканале BBC2. «Я думаю, что все мы довольно толерантны, – заявил розовощекий Дэйви Джонс, выглядывая из-под белокурой челки. – Но в последние пару лет приходилось слышать в наш адрес слова типа „Дорогуша“ и „Помочь тебе нести сумочку?“. Я считаю, что это должно наконец прекратиться». Ведущий шоу Клифф Мичелмор спросил: «А тебя не удивляет, что ты слышишь такие слова?» Боуи прекрасно понимал, что длинные волосы у молодых мужчин ассоциировались с женственностью, а следовательно, намекали на гомосексуальность. Он играл с этим образом, провоцируя неоднозначную реакцию, напрашиваясь на скандал и одновременно осуждая ее. Все это было скорее рекламным трюком, нежели искренним протестом против сексуальных и гендерных стереотипов. Как позднее хвастался Боуи, «моей подружке тоже не очень-то нравится моя прическа. Может быть, потому что, когда мы вместе ходим на вечеринки, меня чаще приглашают на свидания».

Два месяца спустя, во время прослушивания группы The Manish Boys, промоутер спросил у Дэвида, которому только что исполнилось 18 лет, кого он предпочитает, девочек или мальчиков. Ответ был следующим: «Само собой, мальчиков». «Он просто издевался над этим парнем, – считал один из участников группы Пол Родригес. – Мы были готовы сказать что угодно, лишь бы получить возможность выступить с концертом». Впоследствии в 1976 году в интервью журналу Playboy Боуи заявил, что он был активным бисексуалом с четырнадцатилетнего возраста. «Не имело особого значения, с кем ты или с чем, – лишь бы получить сексуальный опыт. Вот, например, в какой-то школе был один очень милый мальчик, которого я как-то привел к себе домой и аккуратно трахнул в своей комнате наверху».

Это смелое, но при этом типично туманное заявление («в какой-то школе») звучит по меньшей мере неправдоподобно и прямо противоречит свидетельствам школьных друзей Боуи. Гитарист The Konrads Алан Доддс вспоминает, как Боуи говорил, что «он бисексуал, но я должен сказать, что никаких подтверждений этому не было. Я думаю, что ему просто нравилось все, что хоть немного отличалось от обычного». Одноклассник Боуи в колледже Bromley Tech Брайан Боу поехал на каникулы вместе с Дэвидом и его родителями в Грейт-Ярмут в графстве Норфолк, когда им было по пятнадцать. Он вспоминает, что оба интересовались исключительно девочками, но не пользовались у них особым успехом. В 1965 году семнадцатилетний Боуи, по всей видимости, был удачливее: барабанщик The Lower Third Фил Ланкастер рассказал биографу Венди Лей, что «никогда не сомневался в том, что Дэвид гетеросексуал», поскольку в том году проводил с ним много времени на гастролях.

Между тем менеджер группы Ральф Хортон, по словам Ланкастера и других музыкантов, «почти не скрывал, что он гей», и был действительно «увлечен Дэвидом»: после нескольких месяцев гастролей Боуи начал вместо группового микроавтобуса ездить на концерты на «Ягуаре» Хортона, а иногда и делить с ним комнату. «Злиться не было никакого смысла, – рассказывал Дерек Бойес, клавишник из The Buzz. – В этом бизнесе 99 % агентов и импресарио неизбежно были геями». Что бы ни происходило за закрытыми дверями во время гастролей, Боуи ни перед чем не останавливался, чтобы подразнить своего менеджера. Лени и Питер Гиллманы рассказывают, как однажды Боуи появился поздно вечером у Хортона «с ног до головы одетый в женскую одежду, накрашенный и в бальном платье». «К вам мисс Гарленд[138]», – объявил его шофер.

Такую же игру он затеял и с Кеном Питтом, его первым менеджером. Питт, которому было за сорок, когда в июне 1967 года Боуи переехал в его квартиру, выступал за реформу закона о гомосексуализме, но скрывал собственную сексуальную ориентацию. В то время Боуи много общался с открытыми геями из театральной среды: осенью он начал брать уроки у Линдси Кемпа и, по всей видимости, был окружен заботой со стороны Лайонела Барта, создателя мюзикла «Оливер!», а потому хорошо знал, как провоцировать своего нового наставника. «Однажды утром он появился в офисе Питта с завитыми волосами и начал вести себя по-женски манерно, хлопать глазами и, усаживаясь на стул, класть ногу на ногу, – рассказывают Питер и Лени Гиллманы. – Питт делал вид, что ничего не замечает».