Почему Боуи важен

Аналогичным образом мы можем легко узнать все детали недолгих отношений Боуи с его квартирной хозяйкой Мэри Финниган. Известно, как она впервые услышала из окна его игру на гитаре, как он покорил ее ужином при свечах с бутылкой вина и гнездышком из подушек на полу спальни и как она отреагировала, одним прекрасным утром обнаружив в своей кухне Анджелу Барнетт. Ровно так же мы можем воссоздать все интимные моменты отношений Боуи с Энджи, начиная с их первой совместной ночи до свадебных костюмов и бракоразводного процесса. Однако Мэри Финниган, которая жила с Боуи с апреля по октябрь 1969 года, «совсем ничего не знала о его отношениях с другими мужчинами». Ее рассказы об отношениях Боуи с Линдси Кемпом, Лайонелом Бартом и сотрудником лейбла Mercury Records Кельвином Марком Ли полностью основываются на информации из вторых рук, а не на личных воспоминаниях. По прошествии времени она объясняла это тем, что просто была «очень наивной»: «Тогда я ничего не просекала».

У Энджи был короткий роман с Кельвином Марком Ли, пригласившим ее на представление группы Feathers, где она и увидела Дэвида впервые. Ее хвастливые слова о том, что, «когда мы познакомились, мы трахались с одним и тем же чуваком», – типичная для Боуи реплика: смесь сознательной провокации и развязной невозмутимости. Но опять-таки у нас есть только туманная информация о связи Ли с Дэвидом. Биограф Марк Спитц, взявший у Ли четырехчасовое интервью, сообщил, что «мы говорили о Дэвиде Боуи в течение двадцати минут». Ли упоминает о параллельных романах с Энджи и Дэвидом очень кратко и гораздо сдержаннее: «У меня была связь с Энджи. И я познакомил их в клубе Roundhouse. Получается, мы встречались с одним и тем же человеком».

Здесь мы снова видим ту же модель – ту же игру в кошки-мышки, в которую Боуи осторожно играл с Хортоном, Кемпом и Питтом. «Возможно, – говорил Ли, – ему в тот момент было что-то нужно, и меня это вполне устраивало <…> это нормально, когда люди друг друга используют, если при этом в их отношениях есть искренние эмоции». Стоит отметить, что Ли, как и Линдси Кемп, был старше Боуи примерно на десять лет. Марк Спитц говорит, что, «подобно Боуи, Ли был открыт к бисексуальному опыту». Однако если Ли признаётся, что «на 5 % предпочитает девочек, а на 95 % – мальчиков», то у Боуи соотношение было противоположным. По всем этим обрывочным воспоминаниям выходит, что Боуи относился к бисексуальности примерно как к пантомиме или буддизму, то есть как к модной теме, прельстившей его на некоторое время. Или как к новому хобби, которому он мог предаться с большим или меньшим энтузиазмом, анализируя по ходу дела, чем оно может помочь ему в дальнейшей карьере.

Впрочем, нельзя забывать, что, хотя некоторые из этих воспоминаний появились сравнительно недавно (Марк Спитц взял интервью у Ли в 2008-м), о гомосексуальных отношениях в конце 1960-х неминуемо будет меньше конкретных свидетельств, чем о гетеросексуальных. Боуи, возможно, нравилось намекать на свои прогрессивные сексуальные предпочтения, но те люди, для кого гомосексуальность означала больше, чем просто хобби, вели себя намного осторожнее, и не без причины. Чтобы воссоздать обстановку, в которой Боуи дал интервью журналу Melody Maker в 1972-м, мы должны учитывать не только события его жизни, которые привели к этому, но и культурный и политический контекст того времени.

Даже в биографии, которую Питер и Лени Гиллманы написали в 1986 году, они лишь намекают на гомосексуальную ориентацию Кена Питта посредством зашифрованных указаний на «аккуратное, неброское» убранство его квартиры, «которое обнаруживало вкус к вычурному, эстетскому стилю конца XIX столетия». «Там были репродукции Обри Бердслея, портреты лорда Альфреда Дугласа и его любимца Оскара Уайльда <…> Питт очень сочувствовал затруднительному положению мужчин-гомосексуалов в послевоенной Великобритании, по-прежнему порицаемых за сексуальные предпочтения и по-прежнему, даже в начале 1967 года, обязанных платить штрафы за их удовлетворение».

Как отмечают Гиллманы, всего лишь тринадцатью годами ранее, в 1954-м, лорд Эдвард Монтегю был приговорен к году тюремного заключения за гомосексуальные преступления вместе со своим другом, двоюродным братом Кена Питта Майклом Питтом-Риверсом. Монтегю заявил в полицию о краже фотоаппарата, но следователи заинтересовались его частной жизнью: если полицейские подозревали, что человек является геем, они оставляли без внимания основное преступление и выдвигали обвинение его жертве за то, чем она занималась в личной жизни. Математик Алан Тьюринг оказался в такой же ситуации в 1952 году, когда сообщил в полицию о краже со взломом, а в результате был осужден за «грубую непристойность», что привело его к самоубийству.