Почему я не христианин (сборник)

РАССЕЛ. Да, я хорошо понимаю различие. Но в то же время, с вашей точки зрения, для существа, обладающего достаточным знанием, будет правильным сказать: «Вот существо, сущность которого предполагает существование!»

КОПЛСТОН. Да, разумеется, если бы кто-то увидел Бога, он бы увидел, что Бог должен существовать.

РАССЕЛ. Так я и имею в виду, что есть существо, сущность которого предполагает существование, хотя мы не знаем этой сущности. Мы знаем только, что такое существо есть.

КОПЛСТОН. Да, я бы добавил, что мы не знаем сущности a priori. Только a posteriori, через опыт, который мы получаем о мире, мы приходим к знанию о существовании этого существа. А затем можно доказать, что сущность и существование должны быть тождественны. Потому что если бы сущность Бога и существование Бога не были тождественны, тогда некоторое достаточное основание этого существования подлежало бы обнаружению вне Бога.

РАССЕЛ. Поскольку все вращается вокруг вопроса о достаточном основании, я должен указать, что вы не определили значение термина «достаточное основание» так, чтобы я мог понять, что это такое. Что вы имеете в виду под достаточным основанием? Причину?

КОПЛСТОН. Не обязательно. Причина есть лишь вид достаточного основания. Только зависимое существо может иметь причину. Бог же является собственным достаточным основанием; Он не есть причина Себя. Под достаточным основанием в полном смысле слова я имею в виду адекватное объяснение существования некого существа.

РАССЕЛ. Но когда это объяснение адекватно? Допустим, я хочу зажечь спичку. Вы можете сказать, что адекватное объяснение пламени состоит в том, что я тру эту спичку о коробок.

КОПЛСТОН. Для практических целей годится, но теоретически это лишь частичное объяснение. Адекватное объяснение должно быть в конечном счете полным объяснением, к которому нельзя ничего прибавить.

РАССЕЛ. Тогда остается только заметить, что вы ищете то, что нельзя найти, и не следует ожидать, что оно будет найдено.

КОПЛСТОН. Говорить, что нечто еще не найдено, совсем не то, что утверждать, будто мы не должны искать. Последнее, на мой взгляд, несколько догматично.

РАССЕЛ. Не знаю. Я имею в виду, что объяснение одного объекта опирается на другой объект, от которого зависит первый, а второй зависит от третьего, и нужно охватить ту неубедительную схему целиком, чтобы достигнуть желаемого. А этого мы сделать не можем.

КОПЛСТОН. Не хотите ли вы сказать, что мы не можем и даже не должны ставить вопрос о существовании этой неубедительной схемы, то есть мироздания в целом?

РАССЕЛ. Именно так. Не думаю, чтобы в этом был хоть какой-то смысл. Слово «мироздание» в некоторых отношениях удобно, но не думаю, что оно обозначает нечто осмысленное.

КОПЛСТОН. Если слово бессмысленно, оно не может быть удобным. В любом случае, я не говорю, что мироздание отличается от объектов, его составляющих (об этом уже говорилось в кратком резюме моего доказательства). Я занимаюсь тем, что ищу основание, в данном случае – основание объектов, реальная или воображаемая совокупность которых составляет то, что мы называем мироздание. Вы же говорите, что мироздание или, если угодно, мое существование, или любое другое существование, попросту непостижимы?

РАССЕЛ. Разрешите мне сначала ответить на ваше замечание, что если слово бессмысленно, то оно не может быть удобным. Звучит неплохо, но на самом деле это не так. Возьмем, к примеру, определенный артикль the или слово-сравнение «чем». Вы не можете указать на объекты, которые обозначаются этими словами, однако это очень полезные слова; я бы сказал то же самое о слове «мироздание». Однако вернемся к главному. Вы спрашиваете, считаю ли я, что вселенная непостижима. Я бы не сказал, что она непостижима, думаю, что она не имеет объяснения. Постижимость, на мой взгляд, есть нечто другое, она относится к самому объекту и его внутреннему содержанию, а не к отношениям с другими объектами.

КОПЛСТОН. С моей точки зрения, то, что мы называем мирозданием, по сути, непостижимо, если не признавать существования Бога. Видите ли, я не верю, что бесконечный ряд событий – если такая бесконечность может быть доказана – имеет хоть какое-то отношение к нашей ситуации. Я имею в виду, так сказать, горизонтальный ряд. Если вы складываете шоколадки, вы получаете шоколадки, а не овец. Если вы складываете шоколадки до бесконечности, видимо, получится бесконечное число шоколадок. А если складывать до бесконечности зависимых существ, получатся все те же зависимые существа, а не необходимое существо. Бесконечный ряд зависимых существ не более способен, по моему разумению, быть причиной самого себя, чем единственное зависимое существо. Однако вы полагаете, если я правильно услышал, что неправомерно ставить вопрос об объяснении существования какого-либо отдельного объекта?

РАССЕЛ. Нет, тут все верно, если вы имеете в виду под объяснением просто нахождение причины.

КОПЛСТОН. Но зачем ограничиваться одним частным объектом? Почему нельзя поставить вопрос о причине существования всех частных объектов?