Почему мама снова навеселе

– Ничего я не действовала. Я просто спросила, придерживается ли он веганской диеты или нет, я же ему давным-давно все объяснила, вместо химиотерапии лучше бы принимал лечебные травы. Так он даже разговаривать со мной не стал! И почему все так ко мне относятся? Я же пытаюсь помочь! – разорялась Луиза. – А ты как, Эллен? Климакс еще не наступил? Вид у тебя такой, как будто у тебя менопауза. Я знаю, чем тебе помочь. Я написала новую книгу «Моя матка ссыхается, йони выдыхается», тебе уступлю по сходной цене.

– О-о, покорнейше благодарю, – невразумительно промямлила я, – я… буду иметь в виду.

Ох уж эта Луиза. Неважно, какие изменения происходят на нашей хрупкой планете, неважно, какие страсти и переживания выпадают на нашу долю: есть одна вещь в этом мире, которая никогда не меняется, и это моя бывшая золовка, как была с придурью, так и осталась. Она прет по жизни напролом, без тормозов, как стихийное бедствие, не заморачивается ни о моральных приличиях, ни о гигиенических нормах, распространяет вокруг себя миазмы и сомнительные нетрадиционные методики лечения; дети вываливаются из ее лона с завидной регулярностью (в свои самые плодоносные годы, до того как матка стала сохнуть, а йони иссякать, Луиза произвела на свет пулеметной очередью целый взвод детей, которых она бросала на попечение их отца, ведь по мере взросления они ставили под сомнение ее принципы и стиль жизни). Также она пишет сомнительного содержания сатанинские вирши, которые пытается втюхивать ничего не подозревающим невинным душам, всем подряд, кто не вовремя оказался поблизости.

Есть у меня небольшое опасение, и мне самой неприятно в этом сознаваться, но тем не менее, что кто-нибудь из тех, кто разбирается в поэзии, вдруг наткнется на Луизины вирши и увидит в них исключительное произведение абсолютного гения, и на нее тут же снизойдет золотой дождь предложений от издателей и ее стихи станут бестселлерами Sunday Times и New York Times, они разойдутся миллионными тиражами, награды и премии настигнут свою героиню, а нам придется всем подавиться своими словами. И, возможно, подавиться ее словами. Будучи невольным читателем и слушателем нескольких ее стихов, которые, как мне кажется, в основном демонстрируют ее нездоровую фокусировку на своей репродуктивной системе, я могу сказать, что вряд ли ее ждет литературная слава, но ведь законы и закидоны литературного мира не подвластны логике и разумному объяснению.

А как еще объяснить, что чудотворная святая Джилли Купер, автор многих восхитительных, интересных, захватывающих и поучительных книг, не удостоилась ни одной литературной премии, в то время как множество скучнейшего и тоску наводящего чтива, в котором старый профессор совращает юную студентку, расхваливают на каждом углу? А потому хоть и маловероятно, что Луизиной поэзии грозит финансовый и литературный успех, полностью исключать такую возможность я бы не стала. Однако, учитывая название одного из ее последних творений – «Запятнаю патриархат кровью чрева моего», я не думаю, что это кому-то понравится.

Сейчас Луиза стояла над Сильвией и делала руками пассы, чем страшно нервировала свою мать и мешала ей разговаривать с Саймоном.

– Мама, лежи смирно! – командовала Луиза. – Я пытаюсь излечить тебя с помощью рейки. Тебе сразу станет легче, если ты перестанешь ерзать и дашь мне воздействовать на тебя силой своей рейки-энергии.

– У тебя нет никакой квалификации, чтобы лечить по рейки, – возразила Сильвия.

– А мне квалификации не нужны, у меня дар от природы, – не унималась Луиза. – Не шевелись. Ты чувствуешь тепло моих рук? Я же провожу энергию Вселенной через себя.

– Нет, не чувствую, – сказала Сильвия, поглядывая неодобрительно на грязные ногти Луизы. – Там у двери висит санитайзер, ты можешь им воспользоваться, дорогая?

– Ни за что! – в ужасе отпрянула Луиза. – Выливать на себя химикаты? Мама, да что же с тобой такое! Ты даже не хочешь попробовать! Просто почувствуй! Чувствуешь? Как идет тепло от меня к тебе? Как лечение началось?

– Нет! – отрезала Сильвия.

– А я вот чувствую! – не сдавалась Луиза. – Вот прям чувствую, как пошло. Ты и сама могла бы многое сделать для своего собственного исцеления. И ты тоже, Эллен! Смотрю, ты по-прежнему бюстгальтер носишь. А ведь это вредно. От этого развивается рак. Тебе сразу станет свободнее дышать, если снимешь бюстгальтер. Это же сбруя, которая досталась нам от патриархата, они же боятся наших грудей. Поэтому вынуждают нас надевать эту упряжь, чтобы обуздывать и ущемлять нас. Я стала такой свободной и сильной, когда сбросила с себя это ярмо!

Сильвия закашлялась так сильно, что казалось, у нее сейчас случится еще один сердечный приступ, если Луиза не прекратит задвигать вот это все. Саймон весь побагровел, и я испугалась, как бы и его кондратий не хватил. Джейн и Питер только и могли, что выдохнуть одно слово: «Жесть!»

– Ребятки, – обратилась я к ним, – а спуститесь-ка вниз, в кафе, найдите там дедушку.

Ребятки с радостью выскочили из палаты. А Луизе хоть бы хны.