Почему мы расстались

– Ты мне нравишься, – сказала она. – Дай знать, если захочешь почитать мои старые книги про кино. А еще дай знать, если Эд будет плохо с тобой обращаться, – я с ним разделаюсь.

Так что, Эд, думаю, сейчас ты лежишь на одной тарелке с лимоном и чем-нибудь еще. Но тогда ты с растрепанными волосами и босой наконец спустился на кухню в свободной одежде: в футболке с какого-то концерта и в шортах.

– Привет, – сказал ты и обнял меня. Ты поцеловал меня и стащил – ай! – резинку с моих волос.

– Эд.

– Без обид, но мне больше нравится, когда у тебя распущены волосы.

– Сейчас ей нужна собранная прическа, – сказала Джоан.

– Нет, мы же ничего такого не делаем, – возразил ты.

– Вообще-то мы готовим.

– Ты могла хотя бы поставить нормальную музыку.

– У Трустера кишка тонка тягаться с Хоуком Дэвисом. Посмотри телик. А Мин пока поможет мне.

Ты, поджав губы, достал из холодильника молоко, отпил немного прямо из пакета и вылил остатки в миску с хлопьями.

– Ты мне не мать, – сказал ты, видимо повторяя старую шутку.

Твоя прекрасная сестра отобрала у тебя резинку и вложила ее в мою ладонь – словно размякшего червя, ленивую змею или лассо, которым можно что-нибудь заарканить.

– Будь я твоей матерью… – сказала Джоан.

– Знаю-знаю, ты бы задушила меня в колыбели.

Ты выскользнул в гостиную, а мы с Джоан доделали вегетарианские шведские фрикадельки, которые вышли на удивление вкусными. Тем же вечером я пересказала рецепт Элу, а он согласился, что это отличная задумка, и предложил приготовить фрикадельки в пятницу вечером, или в субботу, или в субботу вечером, или даже в воскресенье вечером – Эл может отпроситься у отца с работы, – но я ответила, что не смогу, потому что все выходные буду занята. Будь у меня ежедневник, в нем не осталось бы пустого места. Ты растянулся на диванных подушках – так вот что они делали на полу! – и ел хлопья под какую-то дурацкую телепередачу; из-за музыки с кухни не было слышно, о чем она. Готовка с Джоан, словно она и моя сестра, наши танцы, впечатление, будто я оказалась в горячем, медленно кипящем супе, который отдает перцем, сладостью и немного дымком. Чувства, которые Хоук Дэвис подарил мне и всем, кто был на твоей кухне в тот день. Твоя рука, сорвавшая резинку – одну из многих, что висели на дверных ручках, – с моих собранных волос, твоя футболка, которая немного задралась, когда ты лег на пол, и свободные, низко сидящие шорты, чуть приоткрывшие твою спину, на которую я могла бы смотреть целый день.

Забери эти воспоминания, Эд. Забери все без остатка.

Наверное, я должна была повесить этот флажок с надписью «КОЛЛЕДЖ ХЕЛЬМАНА. “БОБРЫ”» по диагонали над кроватью – так же, как они были развешаны по всему колледжу. И наверное, я могла бы сказать, что он не оказался у меня над кроватью потому, что его зелено-желтые цвета совсем не сочетаются с тем, что уже давно висит у меня на стене: с афишей моего любимейшего фильма «Ни дня при свечах». На этой афише, которую Эл искал целую вечность, чтобы подарить мне на день рождения, Теодора Сайер молчаливо вскинула брови, словно в моей комнате происходит что-то грубое и недостойное меня. Но на самом деле я не повесила флажок на стену, потому что не захотела – мне надо было понять это еще тогда.

Утром я обнаружила воткнутый в щель на шкафчике флажок, который развевался в потоке воздуха, вырывавшемся из старой вентиляции, словно приветствовал дипломатов, прибывающих в гостиницу «Континенталь». И тогда я подумала, что на нем с тем же успехом могла красоваться надпись «КОЛЛЕДЖ ХЕЛЬМАНА. НОВАЯ ДЕВУШКА ЭДА». У меня не сразу получилось вытащить флажок из щели, и я чувствовала, что все мышцы моего пунцового лица отчаянно пытаются сдержать улыбку. Всем известно, что хоть флажки и можно купить в день игры – чирлидерши второго состава, гнусно улыбаясь, пытаются впарить их всем, кто приходит в столовую, – они оказываются в руках только у девятиклассников, родителей и других заблудших душ. А еще у девушек игроков: парни воруют флажки, чтобы в пятницу утром преподнести их своим дамам, словно розы на длинных ножках. Так что всем всё было ясно. На шкафчике Джиллиан Бич флажка не было, да и к тому же, по слухам, на той неделе довольно много людей видели меня с тобой на тренировках после уроков, поэтому было несложно догадаться, кто повесил этот флажок на мой шкафчик. «Вице-капитан, – наверное, вздыхали все вокруг, – и Мин Грин». Кое-кто, наверное, спрашивал у Лорен и у Эла, правда ли это. Они, наверное, ответили «угу», просто «угу» или, может, что-то еще более неприятное – не хочу об этом думать.