Почему мы расстались

– По твоим рассказам, она казалась очень даже милой, – заметила я.

– Я просто описывал тебя, – произнес Эл.

«Так где же ты был все то время, что я была одна?» – вот что мне хотелось сказать. Но я знала, что ты был рядом со мной.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Разве это что-то изменило бы?

Я судорожно вздохнула, глядя на концы веревочки, которой были перевязаны открытки. Я что-то пробурчала, что-то пробухтела, лишь бы не ответить возможно.

– Значит, скажу тебе об этом сейчас.

– Когда я влюблена.

– Не только ты, – сказал Эл.

У него было очень большое сердце, Эд. У него и сейчас большое сердце. Вот, например, он пошел выводить грузовик, чтобы я могла дописать письмо. Но в то утро – 12 ноября – мне некуда было пристроить большое сердце Эла. У меня в руках еле помещались открытки, на которых были изображены опасности и катастрофы древности. Я слишком долго моргала. Через секунду должен был прозвенеть звонок.

– Это тяжело, я знаю, – сказал Эл. – И ты не обязана отвечать мне взаимностью.

– Я не могу, – ответила я.

– Тогда и не надо, – сказал Эл. – В этом нет ничего такого, Мин. Правда. Только давай больше не будем друг на друга дуться и начнем нормально общаться. И выпьем кофе.

Я покачала головой.

– У меня контрольная, – ляпнула я.

– Тогда не сейчас. А как-нибудь потом. Сходим во «Фредерикос». Мы там сто лет не были.

– Как-нибудь потом, – не слишком охотно согласилась я.

– Договорились, – сказал Эл и, словно по земле нужно было ступать очень осторожно, поднял одну ногу, пытаясь удержать равновесие.

– Договорились, – произнесла я.

Мне показалось, что Эл хочет сказать мне что-то еще. Он должен был что-то сказать. А я этого не хотела. Потому что это ничего бы не изменило.

– Значит, договорились? Точно?

– Договорились, – повторила я в очередной раз, а потом сказала, что мне пора.

Вот мы и добрались до дна коробки. Эти сухие останки похожи на кружочки конфетти, рассыпанные на улице после вечеринки, на которую тебя не пригласили. Но, стоит признать, эти лепестки раньше были частью чего-то прекрасного.

Когда мы с Лорен гуляли на выходных, она сказала мне, что ты, скорее всего, хотел, чтобы все открылось и чтобы между нами все кончилось, и вот поэтому мы с тобой расстались в цветочном магазине у колледжа после тренировки. Я снова и снова думаю об этом. И понимаю, что перехитрила тебя. Я видела на матчах, как ваши соперники догоняли тебя и, стоило тебе на секунду отвести глаза или отвлечься, перехватывали мяч. Такое случалось, когда ты начинал слишком важничать или просто не выспался.

– Боже, мне срочно нужен кофе, – сказал ты, когда мы выходили из зала. – Со сливками и тремя ложками сахара.

Я, дурочка такая, помахала Аннетт и взяла тебя за руку.

– Купим по дороге в «Ивовую ветвь», – ответила я.

– Что? Мы идем не домой?

– Джоан от меня уже устала, – сказала я. – И я хотела пойти к Лотти Карсон. Сегодня отличный день, чтобы ее пригласить.

– Тащиться в такую даль… Ладно, – проворчал ты, – но зачем нам в «Ивовую ветвь»? Ты же говорила, что тебе цветы не нужны.

– Купим цветы для Лотти, – ответила я. – А потом можем купить кофе на ярмарке, и я подпишу открытку.

– Что за открытка?

– Вот, смотри. Классная, правда? Лотти снималась в фильме про извержение вулкана.

– Где ты их взяла?

– Мне их отдал Эл.

– Значит, вы с ним помирились?

– Да, теперь все в порядке.

– Отлично. Наверное, он наконец-то потрахался, а то Тодд говорил, что он даже на уроках ведет себя как дебил. К нему приезжала та девчонка из Лос-Анджелеса?

– Это долгая история, – сказала я.

Ты пренебрежительно кивнул, но тут же вспомнил, что тебе полагается выслушивать мои длинные истории.

– Расскажешь, когда будем пить кофе, – сказал ты.

– Сначала купим цветы.

– Мин, я не думаю, что это хорошая идея. Цветы? Зачем?

– Затем, что Лотти – кинозвезда, – ответила я, – а мы с тобой всего лишь студенты.

– Давай купим кофе и все обсудим.

– Нет, ты говорил, что «Ивовая ветвь» очень рано закрывается.

– Да, – согласился ты, великий математик. – Поэтому я и предлагаю сначала выпить кофе.

– Эд.

– Мин.

Мы остановились, сердито глядя друг на друга. Не знаю как ты, но я точно понимала, что нас ждет очередная безобидная ссора.

– Почему ты не носишь сережки? – спросил ты, словно таким образом мог победить в споре.

– Я же сказала, что они слишком нарядные, – ответила я.

– Мне такого не говорили, когда я их покупал.

– Кто?

– Ну так, – запинаясь, произнес ты. – Продавщица в ювелирном.

– А они и вправду слишком нарядные. Я их надену, если мы с тобой пойдем в какое-нибудь шикарное место.

Я пыталась намекнуть тебе – как же мне не хочется в этом признаваться, – чтобы ты пригласил меня на праздничный бал. Не сработало: ты, сволочь, меня не пригласил.

– А прямо сейчас нам нужно в «Ивовую ветвь». Пойдем.