Почему мы страдаем? Как получилось, что в Библии не нашлось ответа на этот вопрос

Скажу больше: если мы не можем судить об актах божественной жестокости по своим человеческим стандартам (напоминаю — Иов был невиновен!), то что мы можем вообще? Ведь согласно Библии, люди созданы по образу Божию, не так ли? И не Богом ли установлены человеческие стандарты? Разве не он определил, что есть благо, честь и справедливость? Разве не ему мы должны подражать, когда обращаемся с себе подобными? Если мы не понимаем Бога со своими человеческими стандартами (которые он же для нас и установил), как мы вообще можем понимать его, оставаясь людьми? Не является ли подобное объяснение божественной справедливости, в конце концов, просто отговоркой, отказом задуматься о существующем в мире множестве зол и бед, словно бы и нет никакого смысла задумываться об этом?

Может, проблема Иова в том, что он начитался Притч и Пророков и теперь думает, что наказание должно быть связано с грехом — ведь иного способа объяснить свои страдания он не видит. Может, вместо того ему стоило почитать Екклесиаста?[49] Потому что там мы увидим, что для страдания нет видимых поводов и объяснимых причин. Страдание наступает само по себе, и напрягаться по его поводу нам тоже приходится самим.

Екклесиаст и эфемерность нашего бытия

Долгое время Екклесиаст был одной из моих любимых книг Библии. Обычно его включают в число учительных книг Ветхого Завета, поскольку своей житейской мудростью он обязан не божественным откровениям (как пророческие книги), а глубокому пониманию устройства этого мира. Правда, в отличие от других учительных книг вроде Притчей, мудрость Екклесиаста нажита не поколениями мыслителей, а жизненными наблюдениями одного человека, который размышляет о многогранности жизни и неизбежности смерти. С поэтическими диалогами Иова эту книгу роднит критическое отношение к традиционной мудрости вроде той, что отражена в Притчах. Там говорится, что жизнь хороша и полна смысла, что зло наказывается, а хорошее поведение получает свою награду. Но автор Екклесиаста, называющий себя Проповедником (по-еврейски «Кохе́лет»), считает, что жизнь зачастую напрасна, и в конце концов все — как мудрецы, так и глупцы, как праведники, так и грешники, богатые и бедные — все без исключения умирают, и на этом всё заканчивается.[50]

Лучше всего можно понять общий смысл книги внимательно прочитав её первые строчки. Здесь мы увидим, что автор называет себя сыном Давида и царём Иерусалима (Еккл 1:1), то есть прозрачно намекает, что он не кто иной как Соломон, о котором другие предания говорят как о «самом мудром человеке на земле». Учёные, однако, имеют все основания полагать, что кто бы ни был автором, это точно не Соломон. Даже лингвистический анализ показывает, что древнееврейский язык книги испытал сильное влияние поздних форм арамейского языка и даже имеет пару заимствований из персидского. Последнее могло произойти только после Вавилонского пленения, когда мыслители Израиля пережили влияние философов Персии. Обычно книгу датируют III в. до н. э. Так или иначе, в её начале всё сказано:

Слова Екклесиаста, сына Давида, царя в Иерусалиме.

«Суета сует! –

сказал Екклесиаст. –

Суета сует,

все суета!»

Что приобретает человек от всех трудов своих,

которые он делает под солнцем?

Поколения приходят и уходят,

а земля остается навеки.

Солнце всходит, и солнце заходит,

и вновь спешит к месту своего восхода.

Летит ветер на юг,

потом направляется к северу,

кружится, кружится

и возвращается на свои круги. …

Все эти вещи утомляют:

человек не может все пересказать,

глаз не насытится тем, что видит,

ухо не наполнится тем, что слышит.

Что было, то и будет,

и что делалось, то и будет делаться опять.

Нет ничего нового под солнцем! (Еккл 1:1–6, 8-11)

Ключевое понятие здесь «суета». Всё в жизни суета. Проходит жизнь быстро, и вот её больше нет. В еврейском оригинале это слово «гевел», которое можно перевести как «пустота», «бессмысленность», «ничтожность». Буквально оно означает лёгкий пар выдоха, то есть призвано отобразить мимолётность и эфемерность. В этой относительно небольшой книге оно встречается около тридцати раз. Автор считает, что всё в этом мире эфемерно и обречено скоро исчезнуть, включая нас самих. Тщетно и бесполезно рассуждать о ценности и важности чего бы то ни было; всё мимолётно, всё эфемерно.