Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Основоположником подобного подхода может, по-видимому, считаться Николай Карамзин. В «Истории государства Российского» он, отвечая на вопрос, что должно было стать следствием ига, выделяет нравственное унижение людей. И далее пишет: «Забыв гордость народную, мы выучились низким хитростям рабства, заменяющим силу в слабых; обманывая Татар, более обманывали и друг друга; откупаясь деньгами от насилия варваров, стали корыстолюбивее и бесчувственнее к обидам, к стыду, подверженные наглостям иноземных тиранов. ‹…› Может быть, самый нынешний характер Россиян еще являет пятна, возложенные на него варварством Монголов»{212}.

Уже само по себе предположение, будто из-за татар мы стали корыстолюбивее и бесчувственнее к обидам, внушает серьезные сомнения. Да и вообще не существует никаких причин считать, что русский народ корыстолюбивее и бесчувственнее других народов. Скорее всего, налицо чисто эмоциональная оценка Карамзина, данная им в период расцвета крепостного права и всех вытекающих из него моральных последствий. Более того, предположение, будто характер россиян начала XIX в. определяется родимыми пятнами, возложенными на него варварством монголов, совсем не имеет под собой никаких оснований. Ни Карамзин, ни его последователи не привели никаких доказательств подобной культурной зависимости современников от судеб их далеких предков. Тем не менее утвердившийся после Карамзина подход дает настолько простое и понятное объяснение нашего отставания от Запада, что он не может не иметь большого числа сторонников. Нравы повредились – вот вам и источник всех проблем. С твердостью и безапелляционностью, которая не была характерна для Карамзина, сформулировал данную точку зрения Николай Костомаров в работе «Начало единодержавия в Древней Руси». Согласно его мнению, «все русские от князя до холопа стали его (хана. – Д. Т.) рабами без исключения. ‹…› Исчезло чувство свободы, чести, сознания личного достоинства; раболепство пред высшими, деспотизм над низшими стали качествами русской души. Падению свободного духа и отупению народа способствовало то, что Русь постоянно была в разорении, нищете и малолюдстве»{213}.

Неудивительно, что при подобных душевных качествах народа на Руси, согласно мнению Костомарова, установилось единодержавие. Для этого требовалось лишь сменить татарского хана на собственного великого князя во главе «властной вертикали». Сама же вертикаль стала, по-видимому, неизменным элементом национальной культуры, не меняющимся при перемене иных обстоятельств. «Громада народа, давно забытого, отвыкшего от всякой самостоятельности и привыкшего только повиноваться силе, безропотно должна была служить ему одному (царю. – Д. Т.) и потом и кровью»{214}[37].

Более «политкорректную» трактовку трансформации российского менталитета, произошедшего под влиянием монголов, дает современный французский автор Элен Каррер д'Анкосс. Она полагает, что русские унаследовали от монголов некую систему, стремившуюся «установить… глобальный мир и общественный порядок, ключевыми понятиями в котором были бы слова справедливость и равенство, под эгидой всемогущего хана. Но таким образом организованное человечество, обеспеченное безопасностью и равенством, должно было платить за эти благодеяния, постоянно и неустанно служа государству, то есть хану, который являлся его воплощением»{215}. Хотя Каррер д'Анкосс из данного положения делает вывод, что монгольское влияние оказалось прежде всего политическим, а не культурным, ее общая логика фактически повторяет логику Костомарова. Русские не отупели на века, но зато оказались (также на века) привержены идеям справедливости и равенства, ради которых стали служить хану, а затем царю, генеральному секретарю и президенту.

Трудно понять, по какой причине отупение народа или, напротив, его возвышенная склонность к справедливости и равенству (даже если предположить, что какое-то из этих свойств действительно возникло при монголах) могли сохраняться спустя несколько столетий в иных военных, экономических и социально-политических условиях. Подобная позиция представляется необоснованной. Более того, если бы национальная культура, однажды сформировавшись, без всяких изменений проходила через столетия, невозможны, наверное, были бы никакие реформы. А у нас в России, как и в других странах, реформы, естественно, неоднократно осуществлялись.