Почему тело дает сбой. Как ежедневные привычки могут незаметно нас убивать

Во время внутриутробного развития плод подвергается воздействию микробных метаболитов. Они преодолевают плаценту и проникают в его ткани, стимулируя развитие иммунитета и давая ребенку почувствовать вкус материнских микробов, прежде чем он столкнется с их мощным натиском во время родов. Способ появления на свет при этом имеет особое значение: дети, рожденные через кесарево сечение, получают пеструю коллекцию микробов с кожи матери и из больничной палаты, а не из ее влагалища, которое содержит группу микробов, оптимизированных эволюцией для эффективного обучения зарождающейся иммунной системы младенца.

Грудное молоко содержит сахара, которые питают кишечные микробы ребенка, способствуя развитию противовоспалительных видов, а также поставляет антитела для защиты его от инфекций.

Вагинальные роды с последующим грудным вскармливанием выводят иммунную систему ребенка на благоприятную траекторию развития. В современном мире, однако, это не всегда оказывается возможным – к счастью, есть и другие способы формирования здорового микробиома. Множество решений, которые мы принимаем в течение жизни, определяют его развитие.

В 1987 году британский эпидемиолог Дэвид Страхан заметил, что дети, у которых есть старшие братья и сестры, реже страдают от аллергического ринита и других видов аллергии. Он выдвинул свою знаменитую «гигиеническую гипотезу», согласно которой дети в промышленно развитых странах не подвергаются инфекционному воздействию из-за небольшого размера семьи или других факторов. В результате, когда они вырастают, их иммунная система оказывается недостаточно приспособленной. Гигиеническая гипотеза обозначила компромисс между детскими инфекциями и хроническими воспалительными заболеваниями в течение жизни. В итоге родилось представление о том, что чрезмерное поддержание чистоты на улице и в быту приводит к недостаточному воздействию микробов на обучающуюся иммунную систему. Между тем это далеко не полная картина, и наше сегодняшнее представление о гигиене подлежит пересмотру.

Гигиена официально определяется как «условия и практика, способствующие здоровью». Ее истоки лежат в борьбе с инфекциями, которую вели в XIX веке Пастер, Листер и другие ученые. Индивидуальные и коллективные практики, такие как мытье рук, соблюдение санитарных норм при хранении и приготовлении пищи, уборка мусора в городах и внедрение канализационных систем, спасли бесчисленное количество жизней. Гигиена продолжает играть важную роль как в промышленно развитых, так и в развивающихся странах, помогая предотвращать эпидемии и пандемии, появление устойчивых к антибиотикам бактерий, массовые пищевые отравления, а также внутрибольничные инфекции. Она защищает уязвимые группы населения, включая младенцев, пожилых и имеющих ослабленный иммунитет людей. Для большей части населения мира, особенно в бедных странах, доступ к чистой воде для питья и мытья является серьезной проблемой общественного здравоохранения, которая уносит человеческие жизни.

Слова «чистота» и «гигиена» часто используются как взаимозаменяемые, однако это не тождественные понятия. Еще в 1939 году немецкий социолог Норберт Элиас в своей книге «Процесс цивилизации» утверждал, что чистоту следует отличать от гигиены. Во многих случаях чистота не способствует здоровью и поэтому не попадает под определение научно обоснованной гигиены. Поддержание чистоты тела или дома зачастую связано с эстетическими и социальными соображениями, а не с профилактикой заболеваний. Повышение стандартов чистоты, характерное для цивилизованного общества, пишет философ Олли Лагерспец, «не имеет очевидной пользы ни для биологического выживания, ни для общего качества жизни». Различие между «чистым» и «грязным», продолжает он, – это такой же руководящий принцип в человеческом обществе, как добро и зло.

Грязь – это и осязаемый, земной элемент, а ее отсутствие – символ культурного порядка. В Америке, стране без аристократии, чистота стала признаком статуса в годы после Гражданской войны. Она превратилась в индивидуальную и коллективную обязанность и в конечном итоге навязчивую идею, которая вышла за рамки профилактического здравоохранения. Символические ассоциации, а не научная гигиена формируют наши вкусы. Особо глубокое отвращение вызывает все, что связано с фекалиями: экскременты считаются образцом нечистоплотности и их стараются спрятать подальше. Тем не менее наш мир покрыт патиной фекалий: невидимые кишечные микробы, обладающие удивительным потенциалом как исцелять, так и причинять вред, кишат на большинстве вещей, которые мы трогаем и пробуем на вкус, что делает совершенно бессмысленной идею об абсолютной чистоте.