Почему в России не ценят человеческую жизнь. О Боге, человеке и кошках

Но при этом надо быть аккуратными при оценке мотивов, которыми руководствовались и Г. Шахназаров, закладывая «бомбу» в речь Горбачева, и сам Михаил Горбачев, который сознательно способствовал своей речью отстранению Хонеккера от власти. Все дело в том, что Г. Шахназаров, как я точно знаю, до конца своей жизни был человеком левых, марксистских убеждений и что еще в 1989 году он действительно верил, что способствуя отстранению Хонеккера от власти, он открывает возможности демократии в этой стране и тем самым – спасению социализма на немецкой земле. И тут надо видеть качественную разницу между мировоззрением романтика-коммуниста Г. Шахназарова и мировоззрением моего шефа с 1988 года Александра Яковлева, который уже в августе 1989 года, после этой истории с переходом туристов из ГДР в Австрию через границу Венгрии, сказал мне дословно, с радостью на лице: «Все, Александр, социализму в Восточной Европе конец».

Другое дело, я не знаю, верил ли тогда, в конце 1989 года сам Горбачев, что путем отстранения «мракобеса Хонеккера» от власти, он спасает социализм ГДР? Не знаю. Но знаю точно, что тогда Горбачев относился к Хонеккеру как к своему врагу, который, как и Гусак, и Кастро, были категорическими противниками перестройки в СССР. Конфликт между Горбачевым и Хонеккером усилился после того, как газета «Нойес дойчланд», орган СЕПГ, в марте 1988 года перепечатала из «Советской России» антигорбачевский манифест Нины Андреевой. И уже тогда война нервов привела к тому, что Горбачев начал искренне радоваться углубляющемуся кризису ГДР, всему, что портит жизнь Хонеккеру. Косвенная поддержка Горбачевым и Яковлевым руководства Венгрии, открывшего в августе 1989 года для беженцев из ГДР границы с Австрией, была вызвана этими же причинами, их личной неприязнью к Хонеккеру.