Почти как мы. Вся правда о свиньях

Как показал в 1990-х гг. Стэнли Кертис, благополучие животных не сводится только к отсутствию физической боли, это еще и вопрос психического здоровья. Как же помочь свиньям оставаться в здравом уме? После случившегося ночью пора мне признать: я переоценивал свою способность понимать, что у животных в голове и что ими движет. Многим из нас трудно разобраться даже в поведении других людей, поэтому не все так просто с работой в свинарнике. Надо уметь разглядеть намного больше, чем физические травмы, которые видны невооруженным глазом: окровавленный хвост, хромающую походку, воспаленные глаза и пупочную грыжу с волочащимся по полу грыжевым мешком. Меня особенно настораживает, что, по словам Лейва, зачинщиками стала та самая банда из отсека № 1.

Кто же еще, как не животные из отсека № 1? По какой-то причине свиньи, которых я в ужасе бил и пинал, вели себя агрессивно. Впрочем, это, наверное, и «агрессией» называть неправильно. Намного точнее будет говорить об отчаянии, крике о помощи и о том, что никто не слышал их призывов. Передо мной наконец встает вопрос, от которого я так долго открещивался: смогу ли я съесть этих свиней со спокойной душой?

Поскольку я могу положиться на слова Лейва, что на его предприятии букве закона следуют строго, можно быть уверенным: этим свиньям достается лучший уход по ведущим мировым стандартам, который только может получать свинья в промышленном животноводстве. Ни в одной стране мира законы на этот счет не строже норвежских, но какой в них толк, если животные продолжают мучиться?

Чтобы на примере одного отсека не возникло впечатление, что так живут все животные, подчеркну: в других отсеках царят чистота и спокойствие, нигде нет ни малейшего намека на агрессию – или, если хотите, отчаяние. Конечно, иногда какие-то животные травмируются, равно как и дикие животные на воле. Только на воле они долго мучаются от полученных повреждений, пока наконец не слабеют и не гибнут от голода либо не попадают в лапы хищников, которые разрывают добычу на части (а сердце при этом продолжает биться и животное находится в сознании). Здесь же их «гуманно» усыпляют либо лечат и ждут, когда животное поправится.

В дикой природе страдания – настолько неотъемлемая часть существования, что само понятие практически теряет смысл. Современному западному человеку это даже трудно представить, ведь сами мы почти научились избегать страданий. Иногда у нас возникают боли или мы получаем травмы, но все, что причиняло бы нам по-настоящему длительные мучения, мы практически изжили, а образовавшуюся пустоту заполнили новыми, более расплывчатыми понятиями, возникшими в условиях безболезненной жизни. Теперь мы сталкиваемся с «неудобствами», «беспокойством», чувствуем себя «не в своей тарелке» или нам просто «не по себе», но и от этих ощущений хочется избавиться. Так мы пришли к тому, что многие люди не чувствуют полного удовлетворения, пока у них хоть что-то не в порядке. В естественных условиях такого обычно не добиться, и состояние достигается искусственным путем благодаря успехам современной медицины и разработкам фармкомпаний. В то же время осознание того, что где-то там страдания еще реальны, взрастило и растравило в нашей голове страшного зверя. Мы боимся мук и отчаянно ищем благополучной жизни, а эти вводные влияют на то, как мы взаимодействуем с животными.

Насколько это разумно?