Почти счастливые женщины

– Он был со мной почти всю ночь. А дома у него больная мать. За что его так? Такой парень, такой человек!

– Ба! – взмолилась Аля. – Ну я же просила тебя, умоляла не звать этого Юру. Ну не нравится он мне, понимаешь? Вот совсем, ни грамма! Я все про него понимаю, но это же моя жизнь. И я хочу быть счастливой!

Софья Павловна внимательно посмотрела на внучку:

– Это то, чего и я хочу больше всего – твоего счастья. Ладно, забыли. В конце концов, ты права. Это дело твое. Как я не слушала свою мать, как мой несчастный сын не слушал меня, так и ты. Это нормально. Только, Аля, я тебя умоляю: не делай глупостей!

– Обязательно сделаю! – рассмеялась Аля. – Вам можно, а мне нельзя? Ба, и не уговаривай! Сделаю! И на чужих ошибках, как известно, учатся.

– Знаешь, как это называется? Повторение непройденного. Ох, не дай бог, Аля! Итог известен, увы.

– Ты о чем, ба? – небрежно спросила повеселевшая Аля: уф, гроза миновала! Какая же бабушка умница! И принялась за бутерброд – есть хотелось ужасно. – Завтра сварю борщ и накручу котлет, – заявила она. – Хватит нам сидеть на бутербродах.

– Ого, какая прыть! – проворчала бабушка. – Свари, свари. И Юре позвонить не забудь. Кстати, я точно в маразме. Он же подарок принес! – И бабушка ушла в комнату. – На, посмотри, – с укором сказала она. – Может быть, что-нибудь шевельнется.

– Ба! Ты опять? – Аля открыла длинный коричневый кожаный футляр. Там лежал браслет – тоненькая золотая цепочка, а на ней два кулончика или подвески. Одна – созвездие Девы, Алин знак, а вторая – буковка А.

– Мило, – равнодушно ответила она. – Ну спасибо.

– Мне? – возмутилась бабушка.

Ничего не ответив, Аля вышла. Телефон протащила к себе и набрала домашний номер товарища участкового. Хрипловатый женский голос ответил, что Юрика нет, и спросил, что передать.

– Спасибо, ничего. Я перезвоню, – ответила Аля, едва удержавшись от колкого «Юрику привет».

Ночью она вспоминала: Максим рассказывал о матери. Кажется, жалел ее, но называл дурой. Сама себе устроила эту «чахотку»: выскочила за молодого мужика, нарожала детей, ну и имеет по полной. Отец, по его словам, мужик неплохой, но подкаблучник:

– Бабу нашел дурную, скандальную. Боится ее, как последний мудак. Как слышит ее крик – втягивает голову! Ей-богу, натурально, в плечи! Картина смешная и одновременно очень печальная. Они оба неплохие, и мать, и отец, – задумчиво говорил Максим. – Только какие-то… Дурацкие, понимаешь? Сами все состряпали, своими руками. А теперь ноют. Ну а я им до фонаря, каждый занят собой. Они всегда были заняты только собой. А я уже типа вырос, большой и дурной, что с меня взять? Вот и болтаюсь как дерьмо в проруби. Любила меня только Муся. Но и она была… нет, хорошая! Только, как бы тебе объяснить? Любовь и заботу она понимала по-своему. Как могла, как умела. Баловала меня до невозможности. Ругалась с матерью. Та ее упрекала. А Муся всегда меня защищала – бросалась как на танк с гранатой. «Он самый лучший, он самый добрый, он самый умный, он самый талантливый». И больше ничего, понимаешь?

Какой там «талантливый»! В чем? Какой там «умный» – с тройки на двойку! Не потому, что тупой, а потому, что неинтересно. Школу я ненавидел. Да и «добрый» – какой я добрый? На саму Мусю орал, матери хамил, отца презирал и не скрывал этого.

Из института ушел – надоело. Так нет же, запихнули в другой. Еще хуже – строительный, вечерний! Какой из меня строитель? Я вам понастрою такого! К тому же вечерний. То есть днем работать, а учиться вечером, когда самая жизнь! Я там полгода не появляюсь – наверное, уже отчислили. Ну и слава богу.

От армии отмазали – низкий поклон. А, кстати, зря. Я бы своего балбеса не отмазал – может быть, там бы из него человека сделали. А эти нет, испугались. Мальчика будут бить, издеваться над ним.

Работаю? Ну да. Можно сказать и так. Временами. То папаша куда-то пристроит, то еще кто-то. Отец денег подкидывает, молодец. Мать тоже сует – то котлет миску, то блинчиков. В общем, не голодаю. Живу на даче. Для меня это не дача – для меня это дом. Я же там вырос. Только дача моя сыпется и разваливается – понятно, столько лет без ремонта. А у меня руки из жопы растут. Муся всегда работяг приглашала. Поставит бутылку, а те и рады стараться. «Максик! Не бери молоток – ударишь по пальцам! Максик, не бери пилу – получишь травму!» Вот такое «правильное» воспитание! Нет, я никого не обвиняю. Сам виноват. А вот что поспособствовали… Это да, как ни крути. Планы? Какие там планы… Ты не поверишь – надоело все до синих чертей. Видеть никого не могу. Все сливается, все одинаково. Каждый день как предыдущий. Все на одно лицо. А как что-то изменить, я не знаю. Если бы знать! Это самое главное, понимаешь? Знать, чего хочешь. А я… ущербный, наверное. У всех есть мечты, верно? Вот у тебя точно есть!

Аля кивнула.

– И вообще, вот ты – вижу, знаешь. Знаешь, чего хочешь. Знаешь, чего добиваться. К чему стремиться. Выходит, счастливая. Нет, я не смеюсь, я серьезно. Завидую.