Почти всё о зомби

Клоун с топором скатился с лестницы вниз и бросился в курятник. Он увидел Лембоева, который стоял у дальнего угла птичьего загона с большим тесаком в руке, склонившись над отчаянно извивающимся телом шатуна. Тот уже наполовину пролез через старую развороченную лисью нору и пытался увернуться от ударов огромного кухонного тесака из арсенала бывшего хозяина харчевни. Промахнувшись несколько раз, Сильван наконец-то нанёс упырю мощнейших точный удар, снеся ему голову с плеч. Содрогнувшись, тело шатуна замерло, вцепившись крючковатыми пальцами в землю, а голова с вытаращенными жёлтыми глазами и высунутым синим языком откатилась к ногам Рыжего.

– Отлично! – воскликнул клоун, отфутболивая ногой голову подальше.

Лембоев не ответил, выронив тесак и схватившись за запястье левой руки. На его лице отразился испуг, который поневоле передался и Григорию.

– Я долго не мог уснуть… потом услышал шорох в курятнике, – проговорил Сильван. – Знал ведь, что тут нора, надо было сразу её засыпать, так нет, думал об этой чёртовой курице, которая носилась по всему двору, будь она неладна!

– Ничего, всё в порядке, сейчас мы её замуруем…

– Не в порядке… – сдавленным голосом оборвал его Лембоев. – Зомбак укусил меня за руку, я не успел увернуться!..

– Дружище, только без паники! Ну-ка покажи мне рану, её надо обработать.

Рыжий шагнул к Сильвану, как вдруг тот отшатнулся, отдёрнув раненую руку и прижавшись к стене.

– Нет, остановись! – крикнул он. – Мы оба знаем, что это бесполезно.

На глазах его блеснули слёзы.

– А я рассчитывал, что нашёл себе новый дом… Какое опасное заблуждение, занять дом, прикончив его прежних хозяев, даже если они достойны только порицания. Так поступают только мародёры, и счастья это не приносит никогда! Мне следовало подумать об этом раньше, а теперь уже поздно.

– Брось, не терзай себя попусту!

Григорий сделал ещё один шаг навстречу скрюченному от страха и бессилия инженеру и выкрикнул почти в ярости:

– И дай мне осмотреть твою руку наконец!

Не ответив, Лембоев опустился на колени, глядя куда-то в сторону на опутанную паутиной стену. Фонарик он также выпустил из рук, и его тонкий луч пронизал тьму душного курятника.

В двери появился запыхавшийся Эрнст с ружьём и большим электро-фонарём в руках и обеспокоенно спросил:

– Что за шум?

Видимо, он быстро понял, что случилось, заметив обезглавленное тело шатуна. Когда же взгляд Эрнста остановился на кровоточащей ране на руке своего друга, лицо его побледнело. Он переглянулся с Рыжим, и тот быстро кивнул, скорбно опустив взор.

– Эй, приятель! – с деланным смехом окликнул Лембоева Эрнст. – Кончай грустить, сейчас мы разберёмся с твоей царапиной.

Сильван поднял на него опустошённые глаза и грустно улыбнулся, устало промолвив:

– Ах, это ты!.. Ты мне уже однажды очень помог, поможешь мне ещё раз, верно? Она ждёт меня… там, моя милая, моя Лиза. И скоро мы встретимся. Запомни лишь одно, это место не принесёт вам счастья. Послушайтесь моего совета, уходите отсюда!

– Конечно уйдём, когда вылечишь свою руку, – бодро ответил Эрнст. – Вот тогда все вместе и уйдём.

В ответ донёсся только глухой стон Лембоева. Он опустил голову, заслоняя рукой глаза от яркого света. Это было похоже на один из признаков заражения. Порой зомби-вирус поражал инфицированного в считанные минуты, под влиянием жуткой инфекции их глаза изменялись в первую очередь, – видимо, эти перемены сопровождались невыносимой болью, которую усиливал даже слабый свет. Так или иначе, в первые секунды этих метаморфоз заражённые старались укрыться от света в темноте, хотя после полного обращения в монстров, казалось, больше не испытывали ничего, кроме голода и неистовой ярости.

Внезапно Сильвана несколько раз передёрнуло в сильных конвульсиях, он попытался встать с колен и поднять голову, но Эрнст специально навёл на него широкий луч фонаря, словно рассчитывая, что это замедлит процесс заражения. Лембоев, всё ещё прикрывая лицо рукой, встал на ноги и зарычал, словно какой-то дикий зверь. В свете фонаря стали видны его бешеные глаза, в которых затаилась неукротимая дьявольская злоба. Он осклабился подобно хищнику, показав ряд ровных зубов, из его глотки снова вырвался звериный рык, ещё более устрашающий и громкий.

Эрнст быстро взглянул на Рыжего и бросил:

– Чего стоишь?

– А что мне делать? – жалобно отозвался Григорий.

Выругавшись, Эрнст вырвал у него из рук топор, сунув ему взамен свой фонарь и ружьё, метнулся к Сильвану, замахнулся и обрушил на него со всей силы тяжёлое холодное орудие. Первый же удар оказался как нельзя более точен, и топор начисто снёс голову Лембоеву, который за несколько минут до этого тем же способом утихомирил прокравшегося через лисью нору шатуна. Теперь головы их обоих лежали недалеко друг от друга, глядя одинаковыми жёлтыми стеклянными глазами в пустоту.

Клоун в изумлении посмотрел на Эрнста. Тот выглядел отнюдь не уверенным в себе истребителем зомби, а скорее потерянным, уставшим палачом, опиравшимся на окровавленный топор, как на инвалидную трость.