Читаем Почтовые открытки полностью

– Нет-нет, просто, чем меньше запахов вокруг, тем лучше. Если бы был способ устанавливать капканы, не приближаясь к месту, я бы так и делал. – Тем не менее он позволил ей пойти с ним, после того как она пообещала оставаться на дороге и наблюдать за ним в бинокль. Он не подал виду, что она была первой женщиной, которую он подпустил к себе за последние тридцать два года.

– Ну вот, это будет пахучий столбец. Там, над кустами, под углом торчит скала – в бинокль ее можно рассмотреть отсюда до последней выбоинки – и ни один койот на милю вокруг не пройдет мимо, не пометив ее. Я собираюсь установить там два капкана.

Она наблюдала, как он натянул навощенные перчатки, надел на плечи короб с приготовленным инвентарем, отойдя от дороги на сто футов, выступил из сапог и сунул ноги в другие, которые достал из мешка с наскобленной в него мелкой почвой, листьями полыни и кроличьей травы. Рот закрыл марлевой маской.

Возле скалы он осторожно поставил короб на землю, из мешка, посыпанного изнутри золой, достал капкан, развел его створки, положил очищенной от всех запахов стороной вниз. Совком вырыл у основания скалы две ямки, такие, чтобы в каждой поместился один капкан, тщательно смел в сторону выкопанную землю. В дно обеих ямок вбил зубчатые деревянные колышки, на них насадил капканы и закрепил. Сверху опустил тарелочки, насыпал на краешки основания немного рыхлой земли, чтобы капканы не сдвинулись. Осторожно, но умело отрегулировал положение тарелочек тонкой веточкой, притрусил рыхлой землей сначала пружины, потом тарелочки.

Когда слой рыхлой земли, которой он присыпа́л ямки, сравнялся с ее краями, он аккуратно замел свои сооружения веточкой полыни. Потом сменил провощенные перчатки на другую пару, лежавшую в холщовом мешочке, привязанном снаружи короба, взял бутылку с приманкой, обмакнул в нее тонкую веточку и воткнул ее в трещину скального выступа ближе к земле; поверх всего взбрызнул скалу мочой койота, снова сменил перчатки и наконец, собрав все, привел капканы в настороженное положение и отступил назад, тщательно заметая пучком полыни углубления от своих коленей. Дойдя до места, где стояли его сапоги, он переобулся и засунул сапоги без запаха обратно в мешок с землей и травой.

– Господи, сколько возни!

– Это только базовая установка, но она необходима, если хочешь попробовать обмануть койота. Случалось, что они выкапывали мои ловушки, вытаскивали их из ямок, переворачивали, мочились на них и оставляли все это мне на память. Но обычно я ставлю капканы без приманки.

– А маска зачем? Ты в ней похож на грабителя, собравшегося на дело.

– Дыхание. Человеческое дыхание имеет запах. И на всем оставляет запахи, особенно если ты вроде меня наелся на завтрак бекона с луком. Хорошие трапперы не едят до тех пор, пока не закончат работу. – Ему нравилось все это ей рассказывать. Судя по всему, она хорошо понимала его.

– Раньше существовало не меньше дюжины способов ловли, одни лучше, другие хуже. Установка капканов в ямках – чертовски хороший способ, обманки – тоже. В первом случае можно использовать старую барсучью нору или выкопать такую ямку, чтобы она выглядела будто вырытая зверем, заложить в нее приманку – кусок крольчатины или что-нибудь из съестных отходов. Но я люблю закладки без приманки, потому что для того, чтобы они сработали, нужно знать повадки твоего койота. Ни приманки, ни пахучих жидкостей – только капкан, установленный именно в том месте, на которое – ты точно это знаешь – койот непременно наступит. Например, в одном месте у твоего забора, прямо у подножия плоского холма, там, где отломившиеся камни соскользнули вниз, есть маленькое углубление, и я замечаю крохотный пучок шерсти на нижнем ряду колючей проволоки. Земля в этом месте самую-самую малость примята. Значит, именно здесь по крайней мере один койот приноровился подныривать под забор. И это отличное место для пустой ловушки. Ловушки с приманкой, особенно если расположить их вокруг какой-нибудь туши, которой койоты в тот момент питаются, хорошо срабатывают, просто отлично. И их установка не требует особого умения. После того как правительственные трапперы и овцеводы стали использовать отравленную приманку, разбрасывая ее, как короли – монеты в толпу, койоты к приманке и не прикасаются. Ловил я койотов и с помощью искусственных древесных завалов, но чтобы их соорудить, требуется время, а еще беда в том, что такие завалы могут убить любого, кто под ними проходит, не только койотов, но даже собаку или маленького ребенка. Я потерял собаку под таким «буреломом», который сам же и соорудил года два назад. Детку. Ты помнишь Детку? Она у меня была, когда я только начал охотиться в ваших местах. – Старр кивнула. – Так что больше я этим способом не пользуюсь. Как и западнями – животное, которое в них попадает, умирает долго.

– Мне отвратительна сама мысль о том, что животное, попавшее в западню, ждет, когда ты придешь и убьешь его. Лоял, это ужасный способ зарабатывать на жизнь.

Перейти на страницу:

Все книги серии XX век / XXI век — The Best

Право на ответ
Право на ответ

Англичанин Энтони Бёрджесс принадлежит к числу культовых писателей XX века. Мировую известность ему принес скандальный роман «Заводной апельсин», вызвавший огромный общественный резонанс и вдохновивший легендарного режиссера Стэнли Кубрика на создание одноименного киношедевра.В захолустном английском городке второй половины XX века разыгрывается трагикомедия поистине шекспировского масштаба.Начинается она с пикантного двойного адюльтера – точнее, с модного в «свингующие 60-е» обмена брачными партнерами. Небольшой эксперимент в области свободной любви – почему бы и нет? Однако постепенно скабрезный анекдот принимает совсем нешуточный характер, в орбиту действия втягиваются, ломаясь и искажаясь, все новые судьбы обитателей городка – невинных и не очень.И вскоре в воздухе всерьез запахло смертью. И остается лишь гадать: в кого же выстрелит пистолет из местного паба, которым владеет далекий потомок Уильяма Шекспира Тед Арден?

Энтони Берджесс

Классическая проза ХX века
Целую, твой Франкенштейн. История одной любви
Целую, твой Франкенштейн. История одной любви

Лето 1816 года, Швейцария.Перси Биши Шелли со своей юной супругой Мэри и лорд Байрон со своим приятелем и личным врачом Джоном Полидори арендуют два дома на берегу Женевского озера. Проливные дожди не располагают к прогулкам, и большую часть времени молодые люди проводят на вилле Байрона, развлекаясь посиделками у камина и разговорами о сверхъестественном. Наконец Байрон предлагает, чтобы каждый написал рассказ-фантасмагорию. Мэри, которую неотвязно преследует мысль о бессмертной человеческой душе, запертой в бренном физическом теле, начинает писать роман о новой, небиологической форме жизни. «Берегитесь меня: я бесстрашен и потому всемогущ», – заявляет о себе Франкенштейн, порожденный ее фантазией…Спустя два столетия, Англия, Манчестер.Близится день, когда чудовищный монстр, созданный воображением Мэри Шелли, обретет свое воплощение и столкновение искусственного и человеческого разума ввергнет мир в хаос…

Джанет Уинтерсон , Дженет Уинтерсон

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Мистика
Письма Баламута. Расторжение брака
Письма Баламута. Расторжение брака

В этот сборник вошли сразу три произведения Клайва Стейплза Льюиса – «Письма Баламута», «Баламут предлагает тост» и «Расторжение брака».«Письма Баламута» – блестяще остроумная пародия на старинный британский памфлет – представляют собой серию писем старого и искушенного беса Баламута, занимающего респектабельное место в адской номенклатуре, к любимому племяннику – юному бесу Гнусику, только-только делающему первые шаги на ниве уловления человеческих душ. Нелегкое занятие в середине просвещенного и маловерного XX века, где искушать, в общем, уже и некого, и нечем…«Расторжение брака» – роман-притча о преддверии загробного мира, обитатели которого могут без труда попасть в Рай, однако в большинстве своем упорно предпочитают привычную повседневность городской суеты Чистилища непривычному и незнакомому блаженству.

Клайв Стейплз Льюис

Проза / Прочее / Зарубежная классика
Фосс
Фосс

Австралия, 1840-е годы. Исследователь Иоганн Фосс и шестеро его спутников отправляются в смертельно опасную экспедицию с амбициозной целью — составить первую подробную карту Зеленого континента. В Сиднее он оставляет горячо любимую женщину — молодую аристократку Лору Тревельян, для которой жизнь с этого момента распадается на «до» и «после».Фосс знал, что это будет трудный, изматывающий поход. По безводной раскаленной пустыне, где каждая капля воды — драгоценность, а позже — под проливными дождями в гнетущем молчании враждебного австралийского буша, сквозь территории аборигенов, считающих белых пришельцев своей законной добычей. Он все это знал, но он и представить себе не мог, как все эти трудности изменят участников экспедиции, не исключая его самого. В душах людей копится ярость, и в лагере назревает мятеж…

Патрик Уайт

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза