Под диктовку Альцгеймера

Я досрочно прервала поцелуй и оглянулась. Метрах в ста от подъезда у бордюра припарковался длинный белый лимузин, украшенный маленькими букетиками белых роз и огромными воздушными шарами. А между ним и нашей парочкой стояла высокая стройная женщина в неярком сером платьице и, как заведенная, щелкала фотоаппаратом. Я уж и отвыкла снимать чем-то, кроме смартфонов, и потому с интересом поглядела на нее.

Отщелкав серию, женщина в сером опустила фотик, сделала пару шагов вперед и с улыбкой посмотрела на меня. Я ощутила некоторую тревогу — откуда-то я помнила эти черные глаза с тяжелыми веками, эту горделивую посадку головы… но где я видела незнакомку? Я перевела взгляд на улыбающегося Петра, и тут меня словно ударило током — Мариам! Вот же она, пропавшая ясновидящая, на которую я так когда-то надеялась!

— Это… вы ее тогда подослали? — не веря себе, прошептала я, глядя в безмятежные глаза жениха.

— Да, это я, твоя гадалка Мариам. — оказалось, она уже подошла к нам вплотную — Не желаешь ручку позолотить?

Я отвернулась, глотая слезы. Как же это жестоко, поманить меня надеждой… ведь на самом деле, обещая мне помощь, Петр с Мариам и не догадывались, что Антон и в самом деле жив!

— Это было необходимо. — в голосе Петра слышалось что-то вроде извинения. — Чтобы ты начала работать, тебя что-то в жизни должно было держать. Я ж понимал, что ты руки вот-вот на себя наложишь, если не поверишь, что девочки живы. А чтобы ты поверила, гадалка должна была пообещать тебе какой-то ужасный факт, который вскоре исполнится.

— Вы только ради этого профессора убили? — я готова была разрыдаться, и плевать, что в этот момент за нами может наблюдать Антон!

— Ну ты уж совсем нас за людоедов держишь. — сердито ответил Петр. — Профессор мешал разработке блокатора. На него пытались надавить, чтобы изменил программу или хотя бы выделил твою тему для приоритетной разработки. Но он уперся рогом — нет, только генетика, это ж прорыв в науке, Нобелевка светит! Ему плевать было на все, кроме науки — на деньги, на угрозы… Да и чем его купить или запугать было? На тот свет в карманах ничего не унесешь, а сын на другом конце света, до него нам не дотянуться. Его устранение было суровой необходимостью. А заодно мы достигли и второй цели — ты мне поверила. Одним выстрелом, так сказать.

— А Соня… моя подруга. — у меня никак не укладывалось в голове очевидное.

— Да, ее мужа тоже пришлось потерять, а потом найти. — подтвердил Петр. — Чисто прошла операция, без накладок. Никто не пострадал.

Увидев, как из моих глаз полились слезы, он хозяйским жестом привлек меня к своему плечу, скрывая залитое влагой лицо от возможных наблюдателей. Я услышала легкие шаги — Мариам отошла от нас. Дав мне несколько минут пореветь, Петр скомандовал:

— Теперь отставить истерику. Нам пора.

Усилием воли я заставила себя хоть немного успокоиться, и покорно пошла за ним. Встряска, как ни странно, пошла на пользу делу — злость и отчаяние полностью вытеснили страх, руки-ноги больше не дрожали. Мы загрузились в лимузин. Кроме Мариам и шофера, там сидели еще двое крепких мужчин в нарядных черных костюмах, в одном я узнала Захара. Да уж, немного на нашей свадьбе гостей. Не насторожит ли это Антона? Может, стоило все же прихватить для вида и Зою?

Мы с форсом подъехали к ЗАГСу. Петр велел мне изобразить радостную улыбку, вышел из лимузина первым и галантно протянул мне руку. От его оскала меня невольно пробрала дрожь, но со сторон, думаю, все смотрелось естественно. Оставив шофера за рулем, всей компанией мы зашли в огромный, выложенный мрамором холл, где еще стояла большая компания во главе с другими новобрачными. В углу я заметила Гарика в простых джинсах и свитере. Его лицо было настолько бледным, что сразу становилось ясно — перед вами отвергнутый возлюбленный. Вот и хорошо, у Антона не будет причин сомневаться.

— Петя, мы с твоей красавицей сходим носик попудрить. — звонко прокричала Мариам. — Пошли, дорогая, у тебя помада размазалась.

Схватив меня за руку, бывшая гадалка повела меня за угол. Мы прошли шагов двести по длинному узкому коридорчику, еще раз завернули налево, и наконец зашли в просторную дамскую комнату, отделанную, как и холл, зеленоватым мрамором. Затем, быстро оглянувшись, Мариам затолкала меня в туалетную кабинку, задвинула щеколду, достала из большого серого баула пару белых туфель на устойчивом каблуке и пару светлых балеток, которые протянула мне, и стала торопливо снимать свою обувь, как две капли воды похожую на сменную:

— Быстро переодевайся. — увидев, что я стою как вкопанная, приказала она. — Шевелись давай, твое платье пока еще наденешь!

— Нет! — поняв наконец ее план, прошептала я. — Нет, он же тебя убьет!

— Ах, какие мы нежные, — скривилась Мариам, переобувшись и стягивая серое платье. — Какие принципиальные. Белое платье тебе к лицу, что и говорить. Короче, или ты его снимаешь прямо сейчас, или я звоню шефу и отменяю операцию.