Под южными небесами

Они свернули во вторую улицу. Здѣсь магазиновъ не было. Улица освѣщалась скудно. Николай Ивановичъ продолжалъ глазѣть по верхамъ.

-- А здѣсь ужъ и испанокъ на балконахъ не видать. А ужъ какъ хотѣлось-бы понаблюдать испанскую серенаду!

Показался маленькій скверъ. Супруги вошли въ него. Въ скверѣ парочки. Какой-то поваръ въ бѣлой курткѣ и бѣломъ беретѣ шушукается за кустами съ горничной въ высокой гребенкѣ и бѣломъ передникѣ.

-- Вонъ поваренокъ серенаду распѣваетъ,-- шутя, указала мужу Глафира Семеновна.

-- Ты шутишь, а я въ серьезъ...-- отвѣчалъ супругъ.-- Я сюда, въ Испанію, только затѣмъ и поѣхалъ, чтобы посмотрѣть, какъ эти самыя серенады... А тутъ и съ гитарой-то никого не видать. Пойдемъ назадъ. Должно быть и въ самомъ дѣлѣ нужно выйти ночью изъ гостинницы и отправиться въ пустынныя улицы, чтобы слышать серенады.

Тѣмъ-же путемъ супруги отправились обратно въ гостинницу. Въ улицѣ, прилегающей къ площади, гасили огни въ окнахъ магазиновъ и запирали самые магазины. На площади толпы также ужъ значительно порѣдѣли. И здѣсь магазинщики тушили огни и запирались. Площадь потеряла половину освѣщенія. Входя къ себѣ въ гостинницу, Николай Ивановичъ мурлыкалъ:

"Вотъ испанка молодая

Оперлася на балконъ"...

LXXIV.

-- Я ужасно пить хочу,-- проговорила Глафира Семеновна, входя къ себѣ въ комнату послѣ вечерней прогулки и быстро снимая съ себя шляпу и накидку.-- Если-бы чаю напиться?

-- А что-жъ, я охотно тебѣ повистую,-- отвѣтилъ супругъ.-- Самоваръ у насъ есть.

-- Но вѣдь эти испанцы возьмутъ нашъ самоваръ и опять сварятъ въ немъ чай, какъ давеча утромъ.

-- Попробуемъ сами поставить самоваръ, не отдавая его прислугѣ.

-- Здѣсь въ комнатѣ?-- удивилась супруга.

-- А что-жъ такое? У насъ есть нашъ собственный чай, дорожный чайникъ, двѣ чашки, сахаръ.

-- А чѣмъ растопить самоваръ?

-- Да вонъ въ каминѣ какіе-то голики лежатъ, прутья, щепки,-- указалъ Николай Ивановичъ.-- Это по ихнему называются дрова. Воды въ самоваръ изъ графиновъ возьмемъ. Видишь, намъ два графина съ водой на ночь приготовили. Вотъ я сейчасъ раздѣнусь и поставлю самоваръ.

Онъ сталъ сбрасывать съ себя пиджакъ, жилетъ.

-- Да вѣдь надымишь,-- сказала Глафира Семеновна.-- Угару напустишь.

-- Зачѣмъ-же дымить? Мы поставимъ самоваръ около камина и туда все потянетъ. При самоварѣ труба есть.

-- Ну, ужъ эти мѣдныя трубы! Онѣ продаются при самоварахъ только для украшенія, а для дѣла они не пригодны. Не лучше-ли пригласить сюда нашу усатую француженку-распорядительницу и объяснить ей, чтобы она приказала вскипятить въ самоварѣ только воду, безъ чая?

-- Все это ей мы завтра утромъ объяснимъ. А теперь какъ ее звать? Позвонишь -- явится горничная, ни по-каковски, кромѣ испанскаго языка, не говорящая, и ни ты, ни я не будемъ въ состояніи объяснить ей, что намъ нужна усатая француженка. Нѣтъ, лучше мы ужъ сами поставимъ самоваръ. Когда-то я ставливалъ.

Николай Ивановичъ взялъ самоваръ, стоявшій на столѣ, снялъ съ него крышку и принялся наливать въ него воду изъ большого графина.

-- Но гдѣ-же ты углей возьмешь?-- задала вопросъ супруга -- Здѣсь въ каминѣ каменный уголь, а онъ для самовара не годится,-- возразила супруга.

-- Вотъ развѣ что углей-то нѣтъ... Ну, да я какъ-нибудь прутьями и щепками растоплю. Ба!-- хлопнулъ супругъ себя ладонью по лбу.-- Мы затопимъ каминъ и когда щепки и сучья сгорятъ, то будутъ уголья -- ихъ мы и положимъ въ самоваръ.

Черезъ минуту каминъ пылалъ. Супруги, раздѣвшіеся, чтобы послѣ чаю лечь спать, сидѣли другъ противъ друга и ждали, когда каминъ прогоритъ. Николай Ивановичъ былъ въ туфляхъ, покуривалъ папиросу и разсматривалъ свои сапоги, сокрушаясь, что чистильщикъ совсѣмъ испортилъ ихъ, вымазавъ саломъ. Вдругъ супруга спросила:

-- Что это у тебя глазъ-то? Это ужъ другой, не біаррицкій.

-- А что? Давеча, когда мы были въ скверѣ, меня комаръ укусилъ. Ужасно чешется.

-- Да его раздуло весь. Онъ запухъ и сравнялся съ біаррицкимъ глазомъ, который ты подбилъ въ Біаррицѣ.

-- Да что ты!

Супругъ бросился къ зеркалу. Дѣйствительно, около глаза въ нижнее вѣко его укуситъ москитъ и вѣко раздуло въ большой желвакъ, начинающій заслонять самое глазное яблоко. Супруга стояла сзади.

-- Знаешь, это даже не комаръ, а что-то другое,-- проговорила она.-- Отъ комаринаго укуса такъ не распухнетъ. Вѣдь мы въ Испаніи... здѣсь эти шпанскія мухи. Не укусила-ли тебя шпанская муха?

-- А что ты думаешь? Пожалуй, что и такъ... Я чувствую, что пухнетъ все больше и больше...-- тревожно отвѣчалъ супругъ.-- Вотъ ужъ подлинно, что на бѣднаго Макара шишки валятся. Въ Біаррицѣ электрическій угорь напалъ, здѣсь шпанская муха...

-- Ну, положимъ, что въ Біаррицѣ не угорь.

-- Батюшки! Да у меня и носъ укушенъ!-- воскликнулъ Николай Ивановичъ.-- Видишь, пухнетъ. Ну, что-жъ это такое! Въ двухъ мѣстахъ. Это когда мы въ скверѣ, въ кустахъ, около фонтана стояли. Шпанская муха... Вѣдь это чортъ знаетъ что такое... Пухнетъ, пухнетъ. И носъ пухнетъ,-- разсматривалъ онъ себя въ зеркало.

-- Но отчего-же меня никто не укусилъ? Вѣдь я вмѣстѣ съ тобой была...-- задала вопросъ супруга