Под колпаком у ректора

Если честно, мне это название ничего не сказало. А вот Даррен и Бернард дружно побледнели.

– Вы шутите, должно быть, господин Робертс, – просипел Даррен, дернув кадыком. – Это же… Это же будет убийством!

– Мне будет очень грустно, если вы погибнете. – Родерик с притворным сочувствием вздохнул. – Поэтому безмерно надеюсь, что вы меня не разочаруете.

– Но вы не можете так поступить! – взревел Бернард. – «Пламя из бездны» относится к магии высшего порядка, которую изучают на выпускном курсе. Как вы объясните ректору или декану нашу гибель?

– Придумаю что-нибудь. – Родерик пожал плечами. Вот только глаза у него оставались холодными и цепкими.

Некромант принялся тщательно засучивать рукава шелковой белоснежной рубашки, и я с тоскливым отчаянием осознала, что мы пропали. Судя по названию заклятья, оно относится к огненным чарам. Следовательно, нас элементарным образом испепелит на месте. Родерику даже не придется избавляться от наших тел. Просто сметет оставшийся от нас пепел и выкинет на клумбу под окнами. Отличное удобрение получится.

– Точно псих, – испуганно шепнула София, которая сидела сейчас белее белого. – Даррен, а ведь ты был прав, когда говорил Магде, что у всех некромантов мозги набекрень.

– Арлин! – почти не разжимая губ, процедил тот. – Немедленно исцели Софии ее несчастную пятку!

Ну что я могла сделать? Только в третий раз ткнуть пальцем в мозоль подруги. Правда, все с тем же успехом.

София зло скривилась. Открыла рот, видимо желая высказаться насчет моих умственных способностей, но не успела.

В этот момент Родерик закончил свои зловещие приготовления. Неприятно хрустнул пальцами, сведя их в замок перед собой, и тут…

О, наверное, со стороны это было очень красиво. Огненный вал над нашими головами зародился так внезапно, что я просто не поняла, как именно это произошло. Но внезапно воздух под потолком аудитории вспыхнул, заалел и переродился в бушующее пламя. Даже будучи под защитой, я чувствовала, какой чудовищный жар царит в глубине заклятья. Если эта громада рухнет на нас, то и пепла, скорее всего, не останется.

– Мамочка…

Я так и не поняла, кто из нас это выдохнул. Не исключаю, что я сама.

И вдруг на меня снизошло ледяное спокойствие. То самое, которое я уже испытала на кладбище, когда думала, что ожившая статуя вот-вот доберется до меня и растерзает.

Время послушно замедлило ход. Легкое движение рукой – и София изумленно округлила глаза, когда ее пятку окутало облако исцеляющих чар.

А затем… Затем я отвернулась от нее и встала рядом с Дарреном и Бернардом. Родерик, заметив это, усмехнулся – и первые жгучие капли сорвались с огненного потолка, зависшего над нашими головами.

Сорвались – и исчезли, даже не коснувшись защитной сферы, когда я резко вскинула вверх руки.

– Погасни! – сорвалось с моих губ повелительное.

Щит, оберегающий нас все это время, не выдержал мощи противоборствующих заклятий. Напоследок особенно ярко вспыхнул и растворился без следа. Пламя недовольно зашипело, как будто в него плеснули ведро воды. И неожиданно аудиторию окутал белый едкий дым, когда огонь умер так же внезапно, как и зародился.

Наверное, надо было обрадоваться. Повернуться к друзьям и сказать – мол, что, не ожидали от меня такого?

Но мир вокруг меня дрожал, готовый в любой момент расколоться на тысячи осколков. Навалилась такая чудовищная усталость, что даже вздохнуть лишний раз было тяжело.

– Арлин! – из какого-то небывалого далека раздался встревоженный окрик Родерика.

Интересно, какую еще гадость он задумал? Неужели испытания еще не завершились?

И это была последняя моя осознанная мысль.

Глава 3

Я открыла глаза и тупо уставилась в потолок. Нет, я прекрасно помнила все испытания, которые нам устроил Родерик. Но воспоминания резко обрывались на том моменте, когда я каким-то чудом погасила его заклинание. Неужели я упала в обморок? Такое чувство, будто я просто закрыла глаза и открыла их уже сейчас.

Кстати, а где я? На больничную палату не похоже. Вряд ли в них имеются такие высокие своды.

– Очнулась! – радостно взвизгнула над ухом София. – Живая!

И припала мне на грудь с приглушенными рыданиями.

Ох, да мы все в том же анатомическом зале. И я лежу на…

Фу!

Меня аж подкинуло на месте от осознания, что я лежу на прозекторском столе. Да, он прекрасно вымыт и продезинфицирован, но все равно. Как-то не по себе от осознания, что лишь на прошлой неделе на нем разделывали какого-то почившего профессора, завещавшего свое тело во благо науки.

– Ну вот, я же говорил, что все с вашей подругой будет хорошо.

А вот от этого голоса меня подкинуло во второй раз. Но теперь не от отвращения, а от возмущения. Потому что принадлежал он Родерику Робертсу.

Негодяй! Да его в тюрьму упечь надо! Он же чуть не угробил всех нас!

– Вы!.. – прошипела я, задыхаясь от негодования. – Вы!..

И привстала, грозно вперив в некроманта указательный палец.

– Спокойнее, Арлин, – проговорил тот, улыбаясь. – Все хорошо, что хорошо заканчивается. У тебя был обычный обморок. Я просканировал твою ауру и не вижу никаких проблем. Ты совершенно здорова.