Под мириадами угасающих звёзд (СИ)

Локи оглянулся и посмотрел на вход в комнату, где собралась толпа Младших и валькирий. Их лица отражали смесь изумления и страха. Даже драугры, обычно бесчувственные, ощутили выброс такой мощной энергии, на мгновение прекратив работы

— Я пробудила его, — произнесла ведьма. Её глаза блестели от возбуждения. — Теперь мы сможем найти остальные ключи. Он покажет мне путь к каждому из них, но это займет время.

— Почему? — Локи шагнул ближе к кристаллу, чувствуя его притяжение. Желание уничтожить артефакт пульсировало в его груди. "Никто не должен обладать таким могуществом!" — думал он, но не произносил вслух. Он сомневался, что во всей галактике найдется Старший, способный это сделать.

— Ключ забирает огромное количество сил. Задержись я на секунду дольше, и он бы поглотил меня, — ведьма внимательно следила за тем, как Ключ начал пульсировать. — Теперь, когда он активирован, он будет взывать к другим Ключам.

В этот момент в комнату вошли еще трое Младших. Двое тащили раненого кидемона и бросили его к ногам ведьмы. Третий, с гримуаром на поясе, довольно улыбнулся, изобразил легкий реверанс в сторону Старшей и почтительно склонил голову, приветствуя Локи.

— Ибито, кого это ты ко мне привел? — ведьма взмахнула рукой, и раненого пронзили невидимые иглы. Филан вскрикнул от боли, но не сопротивлялся, когда его заставили встать перед ней на колени. — Филан уб'Инайн, неужели это ты? Рада встрече! — она рассмеялась истерическим хохотом.

— Лучше бы ты меня пристрелил! — Филан повернул голову к Ибито. — Слушать эту сумасшедшую все равно, что лить себе в уши раскаленный свинец! — он попытался ухмыльнуться, но взгляд его упал на активированный Ключ, и лицо помрачнело.

— Да, мой дорогой Филан, — ведьма уловила его взгляд. — Все твои усилия были напрасны. Всего-то стоило отдать мне Ключ и мемолибру тогда, и твоя возлюбленная Тиалида была бы жива. Все были бы живы, — ведьма посмотрела на Ибито. — Мемолибра?

— Как я и обещал, госпожа, — он протянул ей сферу.

— Похвально, Ибито. Ты заслужил право отправиться с нами в Урук, — сказала она, держа в руках сферу. — Воспоминания Геродота, — её голос дрожал от благоговения. — Он был у Врат и видел Урук! Всё видавший! И теперь его знания принадлежат мне! — ведьма направила Исток в сферу, а затем посмотрела на Филана с разъяренным блеском в глазах. — Где она?

— В чем дело? — Локи подошел ближе, удивленный её яростью. Он никогда не видел ведьму настолько эмоциональной.

— Это фальшивка! — прорычала она. — Где настоящая? Где мемолибра, Филан?

— Не понимаю, о чем ты? — кидемон ухмыльнулся, в его голосе звучала издевка. — Тебе нужен Геродот? Здесь где-то был стеллаж с его книгами. Занятное чтиво! — он бросил взгляд на Локи. — Он даже о Йотунах пару строк написал.

— Скажи, где она?! — ведьма взорвалась гневом. Она ударила его Истоком, погружая свои иглы глубже, разрывая его изнутри. Локи уловил в её голосах нотки страха. — Отвечай!

Филан закрыл глаза. Боль ушла, и он перестал слышать её слова. Мрачные стены хранилища больше не давили на него. Он лежал на мягкой, шелковистой траве, глядя на чистое, бескрайнее небо, где медленно плыли редкие облака, освещённые золотистыми лучами солнца. Лёгкий ветерок шевелил листья деревьев вокруг, создавая мелодичный шелест, успокаивающий его измученную душу. Вдруг он увидел Тиалиду. Её теплая улыбка согревала его сердце, наполняя его радостью и покоем. Волосы возлюбленной развевались на ветру, блестя в солнечном свете, словно золотые нити. Она протянула ему руку, её пальцы были нежными и ласковыми на ощупь.

"Пойдем, Филан! Пойдем домой!" — её голос звучал как сладкая мелодия, которую он давно не слышал. Голубые глаза излучали доброту и любовь, и в её взгляде он читал безмолвное обещание счастья и покоя. Филан почувствовал, как вся тяжесть и усталость соскальзывают с него, оставляя только ощущение лёгкости и свободы.

— Отвечай, иначе я заставлю тебя умолять о смерти! — ведьма визжала, её голос звучал, словно раскалённый металл, врезаясь в сознание. Однако Филан уже не слышал её. Последний вздох покинул его тело, и мир вокруг него медленно угасал. Его глаза, некогда живые и полные боли, остекленели, и по лицу пробежала тень последнего спокойствия.

Осознав, что он мертв, ведьма завыла ещё сильнее. Гнев и отчаяние смешались в её душе, разрывая её изнутри. Её крики эхом отдавались от каменных стен зала, словно голоса сотен тысяч призраков. Её глаза сверкнули, и, подняв руку, она сосредоточила всю свою ярость в одном мощном зове к Истоку. Вокруг неё вспыхнули языки пламени, которые быстро окутали тело Филана.