Под натиском Града

— Четверть одиннадцатого, — отвечает Ник и заползает на кровать, — Ты уже проспала завтрак, а теперь рискуешь проспать еще и обед, — Отодвигает одеяло и укладывается головой на мой живот. Мы с Ником поженились спустя два месяца после аварии, но я даже не надеялась, что этот брак продлиться дольше недели. Мне казалось, что желание Ника жениться на мне, всего лишь жалость, но за все эти годы он доказал, что я ошибалась. Бесчисленное количество операций, курс реабилитации, больницы, капельницы…все это он прошел вместе со мной и, в конце концов, мы справились. Даже, когда врачи сообщили, что я никогда не смогу ходить, Ник не бросил меня. Он пожертвовал ради меня дружбой с Виктором и выбрал любовь.

— Я приготовил оладьи, — сообщает муж и легонько целует меня в живот, — Хотите попробовать?

— Да, но сначала нам нужно в ванную. Поможешь?

Не говоря ни слова, Ник отрывает голову от моего живота, просовывает под меня руки и приподнимает. Затем бережно усаживает в стоящее рядом с кроватью кресло и целует в лоб.

— Жду тебя на кухне, Принцесса.

***

Сквозь шум воды до меня доносится трель дверного звонка, и я решаю, что это мама. С тех пор, как мама узнала о моей беременности, она вернулась из Венгрии, чтобы помогать мне. Вообще то, что я забеременела, оказалось для всех нас полнейшей неожиданностью. Конечно, мы с Ником надеялись когда-нибудь стать родителями, но то, что это случилось так скоро, стало чем-то невероятным. Эта ужасная авария изменила не только мою жизнь и жизнь Виктора, но и жизни наших близких. Каждый день я боролась с живущей во мне ненавистью к Виктору и терялась в бесконечной жалости к самой себе. Эти противоречивые чувства грызли меня изнутри и приносили в тысячи раз больше боли, чем физические травмы.

Когда я покидаю ванную, отчетливый звук мужских голосов режет слух. Их два и каждый из них знаком мне. Один принадлежит Нику, а второй тому, кто все еще не знает, что я простила его. Виктор здесь. В моем доме. И всего лишь небольшой коридор отделяет нас от встречи. Несмотря на то, что я не чувствую ног, мне кажется, что мои колени начинают дрожать, и появляется непреодолимое желание вскочить с инвалидного кресла и убежать прочь, только бы избежать всего этого безумия.

Зачем он пришел? Что ему нужно?

Черт, почему я все еще здесь? Мне нужно заехать на кухню и взглянуть ему в глаза, хотя бы, потому что мне нечего стыдиться. Ведь это не я лишила его возможности ходить, а он меня; Это он пришел в мой дом, и я должна узнать, что привело его сюда.

Но я не могу. Мое кресло будто пристыло к полу, а руки снова парализовало, как в ту страшную ночь после аварии. Я боюсь увидеть Виктора и понять, что все это время я всего лишь обманывала себя. Боюсь, что на самом деле не простила его и вновь начну ненавидеть.

— Мне нужно предупредить ее, что ты здесь, — говорит Ник, и я слышу скрип отодвинувшегося стула. Его шаги приближаются, но я по-прежнему не в состоянии пошевелиться.

Когда мой муж оказывается на выходе из кухни, наши взгляды встречаются, и он останавливается. В его глазах читается паника, и я знаю, что он беспокоится за меня. Он беспокоится за нас. За нашу семью.

Ник выходит из кухни, подходит к моей коляске и опускается на колени. Его глаза находятся на одном уровне с моими, и он пристально вглядывается в них.

— Малышка, — шепчет Ник, будто боясь спугнуть, — К тебе гость.

Ник понимает, что мне не нужно пояснять, что за гость находится на нашей кухне, поэтому просто ждет и ободряюще сжимает мою ладонь.

— Хочешь, чтобы он ушел? — все так же тихо спрашивает муж. Ушел? Ушел, чтобы мы продолжили наше утро, позавтракали оладьями и отправились на прогулку вдоль прохладного озера, делая вид, что ничего не произошло или все-таки позволить Виктору сказать, что привело его ко мне? Я просто качаю головой, зная, что Ник поймет меня.

Муж понимающе кивает и поднимается на ноги. Обходит меня и кладет руки на плечи.

— Все будет хорошо. Должно быть во вселенной Градова действительно, что-то пошло не так, раз уж он здесь.

Ник направляет кресло прямо на кухню. Виктор сидит за столом, опустив голову, и вертит в руках стакан с водой. Он резко вскидывает голову зарождая во мне желание повернуть кресло в обратном направлении и запереться в спальне, но за моей спиной стоит Ник и я заставляю себя держаться.

Виктор изменился. Впрочем, как и я. Полагаю теперь я выгляжу не так привлекательно, как в день нашей первой встречи, когда он слизывал с моей шеи соль. Мне было семнадцать, и в меня влюбился самый известный кикбоксер, а я просто позволяла ему любить себя. Я понимаю это только теперь, спустя время.

Градов смотрит мне в глаза, а затем медленно опускает взгляд на шею, на то самое место и я вижу, как добрый проблеск воспоминаний мелькает в его голове. Еще мгновение и вот он уже смотрит на мои ноги и от прежнего взгляда не остается и следа. Остается лишь сожаление и отчаяние.

— Майя, — тихо произносит Виктор и тяжело сглатывает. Я так долго не слышала этот голос. Руки Ника на моих плечах сжимаются сильнее, и я снова начинаю паниковать.