Под небом Аргентины

— Не жили они уже с Кончей, но один раз явился он вечером и набросился на нее с кулаками. Прибегает соседка Анхела и зовет: "Идем скорее, а то этот зверь ее застрелит! Я сразу туда. Хорошо, что дверь была незаперта, Вижу, Конча растрепанная сидит на кровати и смотрит на него такими страшными глазами… Господи, никогда я не видела столько ненависти во взгляде. А этот кабан зубы оскалил и целится в нее… Как только я вошла, он повернулся ко мне. Конча защищала. А я, не помня себя; давай его долбить кулаками по голове. Повалился он на пол, и пистолет отлетел в сторону. Пополз он за ним. У меня в глазах почернело. Ах ты, сукин сын, говорю, по людям стрелять обычай завел! Набросилась я на него и била, била ногами, кулаками… А как затих совсем, испугалась я.

— Здорово она его проучила! — Арнедо рассмеялся от всего сердца. — Так отлупила, что скорая помощь еле-еле от пола его отодрала. Два месяца пролежал.

— А потом? — спросил Стоян.

— Не видели мы его больше. Никто из соседей и проведать его не ходил. Когда узнали, что выписывается он, пошел к нему итальянец с нижнего конца и предупредил, что если он только покажется в Берисо, не говоря уже о нашей улице, на тот свет отправят. Так наша улица решила.

— Бедная Конча тогда только и вздохнула, — заметила Чола.

— Ну а Хосе? — вспомнил Арнедо.

— Пятерых детишек оставил этот осел! — вскипела Чола. — И он не далеко от Педро ушел. Поделом ему.

— Сейчас бы ты его не узнала, донья Чола, — сказал Стоян.

— Да, мама, — подтвердил Эваристо. — Успокой его жену. Изменился Хосе, разумным стал, слушает, когда ему говорят. Жалеет только, что Педро не успел зарезать.

— И правильно, что жалеет, — произнес Стоян. — В тюрьме об анархистах и слышать не хотел. "Полоумные, говорит, люди, дикари похлеще нас, индейцев". От них ничего не принимал. Они адвоката прислали, так он его прогнал. "Сам кашу расхлебывать буду, хоть вы ее заварили".

— А когда партия предложила ему помощь, он ее принял, — добавил Эваристо. — Потом сам захотел в наших кружках учиться, самым прилежным учеником стал. Партия о семье его заботится…

Чола так и ахнула от удивления:

— Сейчас я понимаю, как его жена пять ртов умудряется кормить! Работает изо всех сил, бедная, но разве заработка хватит? А детишки всегда неумытые, непричесанные… — Чола задумалась и решительно сказала: — С завтрашнего дня я ей буду помогать: за детьми присмотрю, пока она на работе, поесть состряпаю. Ненавидела я Хосе из-за Ивана, думала, что и он виноват в его смерти. Но теперь…

— Ты прямо молодчина, мама! Это чудесно!

Эваристо вскочил, порывисто обнял Чолу и расцеловал в обе щеки.

Во дворе захлопали, и веселый голос Амброзио ворвался в окно:

— Эй вы, эгоисты, чего зарылись, как кроты в свои норы! Эти гости не только ваши!

Чола и ее муж подбежали к окну и испуганно отпрянули: двор был полон соседей.

— Ах эта Луиза, я ей задам! — пригрозила Чола. — Уже растрезвонила!

— Ничего, жена, это не беда. Любят нас люди…

Эваристо вскочил.

— Да, но своей болтовней мы можем накликать беду. Мама, пригласи гостей в ту комнату. Я немного задержусь, скажи им, что я одеваюсь.

Он отвел отца в угол:

— Запомни хорошенько, отец! Влада держат в такой изоляции, что он еще не наладил связь с партией. Но мы сумели с ним связаться. Сейчас ты должен найти Франциско. Я передам ему важные новости. Гады готовят большой процесс и собираются свалить на Влада и коммунистическую партию всю вину за то, что произошло на площади перед фабрикой во время забастовки. Необходимо принять срочные меры. Передашь Франциско, чтобы он пришел сегодня в десять вечера в одно место. Адрес тебе Стоян даст. Я объясню тебе, где его отыскать, и скажу пароль. Ты справишься, — убежденно добавил Эваристо. — Тебе проще связаться, ты беспартийный, не находишься под наблюдением.

— Да, но…

— Что "но"? — удивленно спросил сын.

— Зачем же встречаться, неизвестно где? Откуда вы знаете, что вам не устроят ловушки?

— А где же?

— Дома, — Арнедо улыбнулся. — Здесь самое подходящее и безопасное место. По тем же причинам, что и я самый подходящий человек для такого дела.

Эваристо порывисто обнял его.

— Отец, ты замечательный человек!

— Хватит объятий, мальчик, — притворно сердитым тоном остановил сына Арнедо. — Повтори-ка, что я должен сделать.

2

— Довольно вам валяться, лоботрясы!

Наско ворвался в комнату с таким темпераментом, что Видю и Трако, как по команде, сели на своих тюфяках и изумленно уставились на него.

— Что с вами, ребята? — засмеялся Наско. — У вас такой вид, словно вы только и ждете, чтобы жандармы вывели вас на прогулку.

Первым опомнился Видю.

— Подумал, наконец, о бедных голодающих, — проворчал он сердито.

— Держи карман шире, — возразил ему Трако. — Новым костюмом пришел похвастаться.

Только сейчас Видю внимательно осмотрел гостя. Взглядом знатока оглядел он хорошо сшитый костюм из английского материала, элегантные туфли, шелковую рубашку и покачал головой:

— Ишь, как залоснился весь. Значит, дела в гору пошли. А я не верил…

— Чему не верил?

— Что ты у этой гиены Сирийца долго продержишься. Для такого дела бывалый человек нужен.