Под шепчущей дверью

Его колени стукнулись о столешницу, столик зашатался. Чайник и чашки задребезжали. Каким свободным он себя почувствовал. Наконец-то. Ему не было страшно. Ему больше не было страшно.

Он, закрыв глаза, поднимался к потолку.

Дверь притягивала его к себе, как и всегда. Она пела ему, шептала его имя.

Внезапно он остановился. И открыл глаза.

Посмотрел вниз.

Нельсон крепко вцепился в его лодыжку, решимость, написанная на его лице, сменилась удивлением, когда он тоже начал подниматься над полом.

Но тут Аполлон бросился к нему и сомкнул челюсти на трости, пытаясь удержать его на месте. И заскулил, потому что его передние лапы тоже оторвались от пола. Макушка Уоллеса тем временем оказалась у самого потолка.

Мэй ухватилась за Аполлона, его хвост бил ее по лицу.

– Нет, – гаркнула она. – Еще не время. Ты не можешь это сделать. Ты не можешь это сделать.

И она тоже стала подниматься к потолку, яростно болтая ногами.

Хьюго попытался схватить ее, но его руки снова и снова проходили сквозь нее.

Уоллес улыбался, глядя на них сверху.

– Все о'кей. Уверяю вас. Отпустите меня.

– Ни за что на свете, – рявкнул Нельсон и крепче ухватился за ногу Уоллеса. Его руки соскользнули к ботинку. Глаза расширились. – Нет.

– До свидания, – прошептал Уоллес.

Ботинок слетел с его ноги. Нельсон, Аполлон и Мэй грудой повалились на пол.

Уоллес поднял лицо к потолку. Шепот становился все громче.

Он прошел сквозь потолок первого этажа ко второму. Слышал, как они кричат, взбегая по лестнице. Нельсон пытался дотянуться до Уоллеса, но тот был уже слишком высоко. Когда Мэй и Хьюго добежали до второго этажа, он как раз проходил сквозь потолок.

– Уоллес! – крикнул Хьюго.

Третий этаж. Он жалел, что провел так мало времени в комнате Хьюго. Гадал, как они могли бы жить, очутись он в этом месте еще до того, как отказало его сердце. Он подумал, что это было бы чудесно. Но лучше уж так, чем если бы ничего подобного у него вообще не было. И это была умопомрачительная мысль.

Но в таком случае у него была умопомрачительная смерть, правда же? Благодаря тому, что он обрел после жизни.

Дверь взывала к нему, снова и снова выпевая его имя, и в его груди вспыхнул свет, подобный солнечному. Он жег его. Уоллес парил параллельно полу, распластав руки, как за спиной Хьюго на скутере. Он достиг потолка третьего этажа и прошел сквозь него на четвертый.

Он не удивился, увидев, что Руководитель уже ждет под дверью. Какое-то мгновение Уоллесу казалось, что он продолжит подниматься вверх. Может, дверь не откроется, и он окажется над крышей дома в ночном небе среди вечных звезд. И это будет очень даже неплохо.

Но этого не произошло.

Он завис в воздухе. Нельсон появился у лестничной площадки, но он молчал.

Руководитель в кои-то веки выглядел неуверенным в себе. Просто маленький мальчик с цветами в волосах.

Уоллес улыбнулся:

– Я не боюсь. Ни тебя. Ни двери. Ни того, что было прежде или будет потом.

Нельсон закрыл лицо руками.

– Не боишься, – сказал Руководитель. – Я вижу это. Ты оторвался от стола, словно… – Он долго смотрел на Уоллеса, а потом перевел взгляд на дверь. Шепот стал громче и неразборчивее. – Интересно. А что если…

Шепот закрутился в водоворот. Руководитель упрямо покачал головой, как ребенок, которому сказали «нет».

– Нет, не думаю, что это так. Что если… А знаешь что? Я порядком устал от твоих…

Водоворот обернулся ураганом, громким и яростным.

– Я делал то, о чем ты просила. Всегда. – Он поднял глаза к двери. – И куда это нас привело? Разве ты не хочешь узнать, на что они способны? Думаю, они вполне могут удивить всех нас. Они доказали это. И им понадобится помощь. Чем это повредит?..

Дверь загрохотала, лист в ее ручке распустился.

– Да, – сказал Руководитель. – Знаю. Но это… это выбор. Мой выбор. И я отвечу за него, что бы ни случилось. Даю тебе слово. Я отвечу за то, что произойдет.

Ураган вдруг стих, на четвертом этаже чайной лавки установилась тишина.

– Хм, – произнес Руководитель. – Поверить не могу, но это сработало. Интересно, что еще в моих силах? – Он посмотрел на Уоллеса и вскинул голову. Уоллес тяжело приземлился на ноги, умудрившись сохранить стоячее положение тела. Впервые с того момента, как он отдал Камерону свой крюк, его тело, казалось, обрело вес.

Мэй добралась до лестничной площадки, она тяжело дышала, согнувшись пополам и упершись руками в колени. Аполлон попытался перепрыгнуть через последние несколько ступенек, но его когти скользнули по полу, и он упал на спину, перекувыркнувшись сначала в воздухе. Пес моргал, глядя на Уоллеса, вилял хвостом и улыбался с высунутым языком.

Последним появился Хьюго. И остановился с открытым ртом.