Под синим солнцем

Допустим. Очнёшься, и опять нужно идти. Быстрее, быстрее, будто что-то хтоническое/хроническое прячется за удлиняющимися тенями фонарных столбов и, но каждую секунду смелеет и вот уже тянется костлявостью рук к. Если посмотреть на юг, ещё можно успеть завладеть краешком солнца, притаившимся за высокими абрисами деревьев, а слева на сиреневом горизонте маячит молчаливо луна. Я нехотя спустился с неба на нуар-тротуар, крапленный коротким дождём, и вприпрыжку направился к цели. Желания смотреть вверх больше не возникало, ибо невозможность потратить на небо лишнюю минутку нагоняла тоску, поэтому я преследовал взглядом узоры из трещин на асфальте и лужи, полностью уверенный в том, что взял от жизни ровно столько, сколько мог взять.

Бывает такое: шесть лет топчешься мимо каждый божий день, но вывески не замечаешь, а без вывески и самого места как бы нет. И вдруг какой-то абсолютно случайный уличный жест – может, голубь вспорхнул из-под ног или ещё что – заставляет упереться взглядом в надпись. Ещё эта досадная орфографическая ошибка!

Когда, будучи старшеклассником с рассеянным вниманием и амбициями следователя, я впервые заглянул в «Ренисанс» в поисках чего-нибудь тёплого, на дворе стояла ранняя весна со всеми вытекающими последствиями в виде авитаминоза, слякоти и простуд. На двери маркером исправленная табличка «никогда не Открытовать» – вперёд!

Меня сразу насторожило, что все те немногие прячущиеся в полутьме помещения лица вдруг заговорщицки притихли, хотя всего секунду назад, очевидно, участвовали в бурном обсуждении.

Подозрительные угли глаз женщины за прилавком безраздельно распоряжались полусферической проекцией замысловатого помещения с зеркальной колонной ровно посредине. Ни приветствия, ни улыбки – будто презрением окатили из таза. Подумалось: она словно персонаж из видеоигр, раздающий награды за квесты.

– Фильтр с собой, покислее, если можно. Без сахара.

Никто не проронил ни слова, пока за мной со ржавым скрипом не захлопнулась дверь. Уязвлённый непониманием пусть безобидного, но всё же подозрительного стечения обстоятельств, с тех пор я периодически наведывался туда и каждый раз сталкивался с одной и той же реакцией: гомон сразу затихал, стоило мне переступить порог, и это притом, что состав посетителей в точности не повторялся.

888

«Страшно мне? Пусть. Но почему так принципиально отказываться от страха? Страх очерчивает контур меня: там, где страх перетекает в жестокость, там заканчиваюсь я, поэтому я выбираю лелеять страх, культивировать, сдувать с него пылинки.

Страх лифтов. Страх тёмных подъездов. Страх незакрытой двери. Страх перед мужчинами. Страх перед людьми. Страх перед матерью. Страх находиться здесь одной. Я – одна. Страх ошибиться. Страх ответственности. Страх счастья. Страх конфликтов. Страх довериться кому-то или чему-то. Страх оказаться ненужной, равно как и страх оказаться нужной. Страх ржавчины. Страх зависимости. Страх независимости. Страх бессонницы, точнее, перед тем, что ржавой бесформенной массой придавливает грудь посреди ночи. Откуда им взяться? Проще ночью не спать, стоять за барной стойкой и выжидать.

Ещё капельку искренности, и возникает вопрос: а такие уж ли это страхи, как рисуются в воображении? Приглядишься: скорее, нормальные, естественные реакции, они даже не принадлежат мне, они общие. А я – лично я – чего боюсь?

Первое. Страшно быть выражением чего бы то ни было, что не является мной, – учили родители с пелёнок, а затем и психологи, и менторы, и ещё не пойми кто, за что всем им я должна быть, по-видимому, очень благодарна. Как будто можно быть чем-то иным, кроме как зазором в других.

Второе (и самое главное). Страшно лишиться однажды презрения к самой себе!

А то, что за руку дёрнули, – пфф, это прихоти погоды…»

Палец завис над кнопкой «Отправить»… рискованно, не поймут…

– Ай! – больно щиплю себя каждый раз, когда вшитая в подкорку программа пытается беспочвенно обвинить случайного прохожего в моём (лишь моём!) страхе. – Ну хорошо! Хорошо: или… не дёрнули. Я уже не в состоянии отличить вымышленные истории для блога от настоящего. Но так дальше продолжаться не может.

Когда родители уехали, стало проще бороться со вспышками навязчивого кверулянтства. С ними же и шагу невозможно было ступить: куда ни глянь, всюду нарушение прав, оскорбительные слова, насильственные действия, беспробудный мрак, и перед носом указательный палец – метроном – так и машет.

Пересматриваю записи в блоге с чувством внутреннего дискомфорта. Почти всё описанное там не имеет оснований, гиперутрированно и, если быть честной, не несёт даже капли того терапевтического эффекта, который туда якобы заложен, лишь ищет одобрения у такой же паранойяльно-закомплексованной среды. Страх ради одобрения.

Кто-то заходит за мной в подъезд. Кто-то заходит со мной в лифт и выходит. В конце концов, на каком-то этаже искренности начертано: страх – это банальный «факт» из той же коробки с надписью «Не кантовать». Можно спорить, но толку от этого как от грабель в борьбе с приливом.