Под солнцем и богом

Машины припарковались к тротуару друг за другом. Он шагнул к ближайшему авто, но тотчас запнулся. Вновь вознес руку и невнятно махнул – то ли «езжайте», а может, «подождите, вернусь». Развернулся и, чуть прихрамывая, заторопился обратно – в сторону сквера. Чем дальше удалялся, тем больше наращивал скорость и хромал.

Таксист первого таксомотора – в приступе цеховой солидарности – одной рукой указал на Шабтая, а другой – повертел пальцем у виска. Стартовав, оба на всех парах понеслись к перекрестку.

Тем временем Шабтай, минув ворота сквера, летел полугаллопом по аллее. Добежал до последней скамейки в правом ряду и, тяжело дыша, стал на прикол. Восстановив дыхание, медленно опустился на колени. Просунув руку, принялся ощупывать тыльную сторону нижней поперечины. Поелозил немного, замер. Поменяв руку, проделал абсолютно тоже. Сел на скамейку, передохнул, проверил еще раз.

В условленном инструкцией месте прощупывалась буква W, вырезанная острым предметом. Все совпадало: и знак, оговаривающий встречу со связным, экспедитором передачи, и расположение скамейки – первая от южного входа. А то, что скамейка на самом деле четвертая, экспедитор знать не мог. Маловероятно, что тот не только в этом сквере, а и в Южной Африке бывал. Вариант «Б» разрабатывал сам Шабтай, поручили, как знающему местность.

Глава 30

Краска не смывалась – какие только растворители он не перепробовал. В покрасочной мастерской – их десять стеллажей. Проник в мастерскую еще вчера. Прежде чем нашел то, что искал, угробил сутки, исколесив всю северную промышленную зону Йоханнесбурга. Круги накручивал на угнанной в районе Мессины «Тойоте», у которой на стоянке брошенных автомобилей поменял номера – «одолжил» у полуразобранного «Фиата».

Из группы зимбабвийских сезонных рабочих он улизнул на первой санитарной остановке, объявленной Фредериком по пересечении южноафриканской границы. Они спешились на большой заправочной станции – идеальное место, чтобы сделать ноги, прихватив чужие «колеса».

Дав тягу, он вскоре остановился и сорвал с лица маску. В Южной Африке черный за рулем легкового автомобиля – объект пристального внимания дорожной полиции, хорошо это знал. Напряжение спало, но не надолго. Потуги смыть бензином черную краску с рук, ушей и шеи – точно вода в песок. Размазал лишь малость. «Заваренный» в Зимбабве с запасом прочности состав въелся в кожу намертво. Все же, ловко подсаживаясь на хвост грузовиков, благополучно проехал блокпосты и за четыре часа добрался до Йоханнесбурга.

Мастерскую с лакокрасочным боксом высматривал не только растворителей ради, не менее злободневная задача – жилье. С такой внешностью, да без паспорта – место в трущобах. Там, впрочем, и провел свою первую в Йоханнесбурге ночь. С двух до четырех, однако, бодрствовал – ездил в downtown зафиксировать свою готовность выхода на контакт.

Красильных мастерских высмотрел несколько, остановившись на последней. Привлек навесной замок с черного входа. Открыть его – одной левой, что и провернул.

Вторую в городе ночь, хоть и под надежной крышей, не сомкнул глаз: смывал с тела обратившуюся в броню черноту. Но, как и накануне, тщетно. В итоге лишь безумно пропах химикатами, усугубив и без того отталкивающий вид. Снялся в шесть утра, зная что на производстве работать начинают рано. Несколько часов перекантовался в «Тойоте», раздумывая, стоит двинуть на ней в город или нет – «одолженные» номера могли давно выйти из обращения. В конце концов запер «Тойоту» и отправился искать такси.

Рабочий люд валил на работу, высаживаясь из частных минибусов и городского транспорта. Спустя четверть часа он распахнул дверцу таксомотора.

Едва такси тронулось, как водитель заерзал. Должно быть, спохватился: платежеспособно ли это пугало с платком на голове и хебешными рукавицами на руках? Пассажир сбросил рукавицы, вытащил из кармана брюк ранды и пересчитал, таксиста будто успокоив. Сам же при этом тревожился: «Как бы водила не сдал меня в ближайший полицейский участок…»

Добравшись до пригорода, он увидел ряд дешевых магазинов готовой одежды. Скомандовал таксисту остановиться, расплатился и вышел. В захламленной лавке вьетнамца подыскал то, что устраняло проблему – спортивный костюм с капюшоном на шнурках. Доукомплектовался кроссовками и матерчатыми перчатками. Переоделся.

Все бы хорошо, но костюм кроссмена вписывался лишь в дождливую южноафриканскую зиму, хоть и не идеально. Йоханнесбург все-таки один из деловых центров мира, а не олимпийская деревня. К тому же на дворе жаркое лето, температура не ниже двадцати пяти. Не только мужчины, но и большинство женщин – в рубашках с короткими рукавами.

Между тем выбора ситуация не оставляла. Из всех бед Кроссмен предпочел костюм с начесом не по сезону. Пустившись трусцой, добрался до стоянки такси. Ловить мотор посреди улицы – риск, уж больно внешность экзотична.

– Не жарко? – осторожно поинтересовался новый водитель.

– Вес сбрасываю… – как можно беспечнее ответил Кроссмен.