Под свист пуль [litres]

— Товарищ капитан, лейтенант Найденыш прибыл в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы!

Гокошвили хотелось по-братски обнять своего юного помощника, сказать, что рад его приезду, потому как очень ждал его. Но официальный вид того не допускал никаких вольностей. Поэтому Арсен сделал соответствующее выражение лица, отдал честь и молча принял рапорт, ограничив неформальную часть коротким энергичным рукопожатием.

Следом за лейтенантом из машины выползла маленькая толстушка с очаровательной круглой мордашкой, усыпанной, как гриб-мухомор, желто-розовыми конопушками. «А это что за явление?» — не без замешательства подумал Гокошвили о юной особе, мысленно сразу окрестив ее Пуговицей. Но самое удивительное было, что на ней оказалось не партикулярное платье, а военная форма с погонами сержанта. Она тоже представилась официально: назначена, мол, на заставу связистом.

— Моя жена Анастасия Павловна, — немного смущенно прокомментировал лейтенант ломающимся баском.

— О да вы вдвоем приехали сразу! — обрадованно воскликнул Гокошвили, зная, как тяжело живется офицеру одному на далекой, оторванной от привычной цивилизации, заставе. — Это хорошо! Жилье для вас у нас есть. Специально домик выстроили для семей военнослужащих. Сейчас я вас, товарищ Найденов, сам туда провожу.

— Простите, товарищ капитан, — насупился молодой офицер. — Не Найденов, а Найденыш. Прошу не путать!

— Понял, — усмехнулся Гокошвили, окидывая «коломенскую версту» оценивающим взглядом. Лейтенант, как видно, был самолюбив и не без гонорка. Но это даже лучше, подумалось, чем если бы он оказался мямлей, боящейся слово сказать поперек начальству.

Арсен любил волевых людей, с характером, как говорят русские, не сахар. Он любил русские поговорки и старался их запоминать.

— Ну а по батюшке-то как? — спросил Гокошвили уже строже.

— Григорий Данилыч.

— Да какой же он Данилыч? — всплеснула руками Пуговица, и ее маленькая, усыпанная милыми веснушками курноска забавно сморщилась. — Брось ты, Гриша, эту официальщину. Нам же всем вместе служить на заставе! Тут не училище: «Так точно, никак нет…»

— Жена, наверно, права, Найденыш, — согласился с улыбкой Гокошвили. — Нам, понимаешь, в одном котелке действительно вариться. Так что давай в неформальной обстановка как-то попроще быть друг с другом. Я, Арсен Зурабович, ну а ты просто Григорием у меня будешь. Русские отчества как-то плохо, понимаешь, запоминаются.

— Раз вы хотите, не возражаю, — угрюмо согласился лейтенант. Видно, училищная муштра сидела в нем крепко.

Гокошвили снова отметил серьезность парня и порадовался. Такие обычно с большой ответственностью подходят к порученному делу. А это как раз то, что нужно для пограничной службы.

Однако сразу оставить на лейтенанта заставу и умчаться в отпуск Гокошвили не мог. Слишком уж тот был неопытен. Теорию-то знал хорошо, а вот практику… Пришлось Арсену лично провести Найденыша по всему участку охраняемой границы, рассказать о его особенностях, показать наиболее коварные места, используемые нарушителями, пытающимися или проникнуть к нам или уйти за кордон.

Лишь на третий день Гокошвили наконец освободился и стал быстро паковать чемоданы. Но недаром же говориться, что человек предполагает, а судьба располагает. Арсен собирался уже покинуть заставу, как его позвала Пуговица:

— Товарищ капитан, вас к аппарату командующий. Срочно!

Это было что-то из ряда вон выходящее. Обычно сам генерал напрямую с заставами не связывался. Все его команды и распоряжения шли через штабы отрядов и комендатур. А тут вдруг— на тебе!

— Слушаю вас, товарищ Первый, — заскочив в радиорубку, как на заставе звали комнату связистов, крикнул взволнованно Гокошвили в микрофон.

Пуговка постаралась усилить громкость до максимума. Она была как раз дежурной. Арсен не мог не отметить, что она оказалась довольно шустренькой.

Командующий не зря беспокоил Гокошвили. Случилось действительно очень серьезное ЧП. Границу нарушит тяжелый бомбардировщик американского производства без опознавательных знаков. Он шел из Турции — страны НАТО — и углубился в нашу территорию километров на двести. Навстречу ему были подняты два перехватчика. Один из них вскоре дал сигнал нарушителю идти на посадку. Но тот на него не отреагировал. Повернув, он пошел на восток, вдоль границы. Нашему летчику ничего не оставалось делать, как, получив разрешение с земли, открыть огонь на поражение. Но бомбардировщик был оснащен новейшей, возможно, нам еще неведомой, антиракетной системой. Цель не была поражена. Нарушитель спокойно повернул обратно и взял курс на юг, в Турцию. До границы оставалось километров двадцать, не более. Он мог свободно уйти. Ракет у летчика уже не осталось.

«Что делать? — запросил он землю. — Ведь удерет же!»