Под свист пуль [litres]

— Наряды службу на границе несут. Часть бойцов после смены отдыхает. Остальные на хозяйстве. Машины подшаманивают, дровишки заготавливают, баньку готовят. Вы же знаете, какая она у нас классная.

— Значит, начальству приятно сделать хочешь? — засмеялся Гокошвили.

Однако легкая ирония, прозвучавшая в его словах, все же задела Найденыша. Они были как-никак старые друзья.

— Объясните, товарищ майор, — сказал он строго, даже немного с вызовом. — Подхалимством не заражен. Хозяйственный день у нас по плану.

— Ладно, не лезь в бутылку! — хлопнул его по плечу Гокошвили— Жена тоже небось банным делом занимается.

— Никак нет, — рассмеялся Найденыш и в тон своему начальнику не без сарказма сказал: — Настя делает то, что положено к приезду именитого гостя: готовит фирменный обед, на который я вас приглашаю.

— Да, это она умеет, пальчики лизать станешь, — улыбнулся Гокошвили, — смотри только, чтоб твои дровозаготовщики опять на «сюрприз» не нарвались.

— Не беспокойтесь, товарищ майор, за этим сейчас строго следим. Вряд ли боевикам удастся снова подловить нас.

— Не кажи гоп, как говорят русские.

— Скорее украинцы.

— Ладно, не учи ученого… В остальном-то у тебя все в порядке?

— Да как вам сказать…

— Прямо говори. А то молчит, понимаешь. Вижу, что чего-то недоговариваешь. Не первый год знакомы.

Найденыш замялся.

— Не нравится мне одно местечко на той стороне, товарищ майор.

— Позволь узнать: почему?

— Пещерка есть там. По ночам в ней народ крутится, а днем пусто. Что-то вроде таскают. Я в прибор наблюдал.

— Может, грузинские пограничники склад там какой устроили?

— Нет, люди без формы. На пограничников никак не похожи. У одного-двух чалмы на голове я заметил.

— И это под боком у грузинской заставы?

— Так точно. Только они — ноль внимания. Будто это их не касается.

— Посмотреть можно? Тогда веди.

— А как же обед? Может, потом?

— Дело на первом месте, — отмахнулся Гокошвили.

Они неторопливо поднялись на вершину справа от заставы, залегли в высокой траве. Комендант достал бинокль. Найденыш указал ему место. И он долго разглядывал его. Наконец задумчиво сказал:

— Наверное, твоя правда, хотя…

Гокошвили не закончил фразы, и в голосе его прозвучало волнение. Найденыш было подумал, что комендант не очень-то верит в то, что он сказал, стал торопливо объяснять: слева, мол, в редкой «зеленке» и прогалинка есть. По ней запросто можно тяжелое оружие перетащить.

— Конечно, это, может, только кажется, — поспешно добавил он уже с сомнением.

— Перебдеть боишься? — едко заметил Гокошвили.

— Знаете русскую пословицу: у страха глаза велики?

— Нет, Гриша, нам лучше так сейчас, чем ворон ловить. Всего надо опасаться.

— И ведь все это под боком у грузинских пограничников происходит. Вот их застава рядышком стоит. А они — ноль внимания.

— На них ты не рассчитывай! — посуровел Гокошвили, сразу вспомнив свои мысли о Шеварнадзе и его двойственной политике. — Сам гляди в оба!

Он помолчал, разглядывая ровный покрытый густой зеленью склон, подходящий к самой заставе. Место для нападения было и в самом деле очень подходящее.

— Вот что, капитан, — сказал уже приказным тоном, — прикрой-ка эту горку с двух сторон крупнокалиберными. Я завтра же распоряжусь, чтобы тебе тяжелое оружие подбросили.

— Сделаем, товарищ майор.

— И запомни еще одно, Гриша: враг всегда стремится войти там, где его совсем не ожидаешь. Так что о круговой обороне не забывай.

— Это я прекрасно понимаю. У нас по периметру идут сплошные окопы.

— Вот и ладненько. А теперь пошли откушаем кулинарных шедевров, что твоя Настя наготовила.

Глава 9

Кабинет Ермаша был довольно скромным: ни огромными размерами, ни шикарной обстановкой не отличался. Здесь не лежали на полу пушистые ковры с затейливой расцветкой, не стояли плюшевые кресла вдоль стен, не висели бархатные портьеры на окнах. Сергей Яковлевич не любил апартаментов, как бы подчеркивающих значимость начальника, их занимающего. Нет, это была не показная скромность, как считали некоторые. Ермаш, конечно, гордился и своей нужной всегда стране профессией, и достигнутым положением. Как-никак он перещеголял и отца, и деда. И надеялся, что нынешняя его должность — не последняя на ступеньках служебной лестницы. Но зачем это выпячивать? Все и так знают, кто он и какими полномочиями обладает. И показывать свое превосходство над подчиненными — последнее дело. Так же, как и перед гражданскими лицами, с которыми нужно быть особенно осторожным. Тут получается как раз наоборот: чем больше такта и выдержки ты проявляешь, тем выше будет твой авторитет, весомее слово, — проверено на практике.