Под свист пуль [litres]

Пока Вощагин уплетал наваристый борщ, в «офицерскую едальню» вошел Даймагулов. Сбросив плащ-накидку (на улице начал накрапывать мелкий дождь), он подсел к разведчику.

— Как дела, Борис Сергеевич?

— Если говорить по-комиссарски: как сажа бела.

— Что так? Опять труба зовет?

— Вот именно.

Инженеру принесли борщ, и он стал уплетать его за обе щеки. Видно, тоже проголодался. Быстро расправившись с первым, офицеры с таким же аппетитом принялись за гороховое пюре с тушенкой.

— Что-нибудь сегодняшний борт из Владикавказа привез? — поинтересовался Даймагулов. — Ты, кажется, был при его посадке.

— Все, как обычно: почта, боеприпасы, оружие, немного пополнения. Да, самое главное! — воскликнул Вощагин. — Рундуков молодую жену привез.

— Не может быть! — страшно удивился инженер. — Выходит, спекся старый холостяк. И куда же он ее потащил? В свою палатку?

— Обижаешь. А мы на что? Я им свой блиндаж уступил.

Даймагулов посмотрел на него с легкой укоризной.

— Я ведь для тебя его специально строил.

— Ничего, поживу с солдатами. Молодой семье нужен хотя бы минимальный уют.

— Кто против? Молодец, что так сделал. Одобряю! — Он на секунду задумался. — Ты вот что, Борис Сергеевич, перебирайся ко мне. У меня помещение довольно обширное. Поставим еще один топчанчик. Тесно не будет.

— Зачем я буду вас стеснять, Николай Николаевич?

— Ерунда. Говорят: в тесноте, да не в обиде. Вдвоем веселее. К тому же и уеду я, наверное, скоро. Сватают в инженерную академию старшим преподавателем.

— И ты согласился? Там же оклады, как у бедного Иакова. Да и квартиру в Москве получить трудно.

— Но, сам понимаешь, надо! Кто еще будет учить молодежь, если не мы, старики, прошедшие уже три войны? Так что, перебирайся-ка сегодня ко мне, вечерком отметим новоселье.

— Не выйдет. Я сейчас с группой ухожу в горы. Так Ерков распорядился.

— И куда?

— По твоим стопам, опять в Кривую балку.

— Но мы же обследовали ее с саперами самым тщательным образом.

— Там сегодня свежий лежак наряд нашел. Значит, кто-то снова прошел через границу. И пост, что выставили у самой границы с прекрасным обзором, не помог.

— Что за чертовщина? — всплеснул руками Даймагулов. — Где же они, сволочи, просачиваются? Как тараканы, сквозь щели лезут.

— Вот и Ерков в недоумении. Ставит мне практически невыполнимую задачу: лопни, но найди потайную тропу контрабандистов.

Они вышли из «офицерской едальни» и пошли через плац к блиндажу Даймагулова. Инженер таки затащил Вощагина к себе, сказав: «Ты хоть на минуточку загляни, где жить будешь. Пока твои солдаты собираются, — ты им дал команду! — мы вмиг смотаемся».

Жилище инженера оказалось действительно просторным, состоящим из трех секций: спальной, хозяйственной и кабинета с неизменным полевым телефоном на столе. Помещение Вощагину очень понравилось, и он искренне похвалил работу саперов. Все было сделано на совесть и красиво.

— А мой блиндаж и должен быть лучше всех, — засмеялся Даймагулов. — Теперь ты будешь владеть им. Дарю!

— Спасибо! Для меня это слишком шикарно. Пусть уж ваш сменщик занимает.

— Он себе сам должен выстроить. Чтобы показать свое умение.

Вощагин намеревался уже уйти, но, припомнив разговор с начштаба, все же спросил, нет ли у Даймагулова среди местных какого-нибудь своего в доску человека.

— Для чего он тебе понадобился?

— Очень нужен.

— Ну, с главой администрации нашего района мы на короткой ноге. Мужик он хороший, нашенский. Я ему крепко помогаю. Материалы иногда кой-какие строительные подбрасываю в порядке шефской помощи.

— А ты можешь спросить его, велись ли в давние времена в районе какие-нибудь археологические или разведочно-геологические работы?

— Зачем и кому это понадобилось?

— Ерков просил узнать. Какая-то идейка у него появилась.

Даймагулов нахмурился и долго молчал. Потом с сомнением пробормотал:

— Разведочно-геологические работы… — И еще через минуту: — А ведь все может быть! Как мне это раньше в голову не пришло? Есть тут, видно, что-то, надо подумать. Не исключено, что как раз тут, как говорите вы, русские, собака зарыта.

Глава 13

Кто из грузин не любит гор, среди которых он вырос? Кавказ — это национальная гордость республики. По своей первозданной красоте и природному своеобразию он может запросто соперничать со Швейцарскими Альпами, Гиндукушем, Тянь-Шанем, Памиром. Так считает каждый из уважающих себя и свою родину его жителей. Недаром же одной из самых популярных песен среди молодежи здесь является «Лучше гор могут быть только горы»[1].

Любила эту песню и Тамара, так же, как и родные горы. Ведь она была коренной тбилисчанкой. Здесь родилась, выросла, окончила институт. Да и замуж тут вышла, сына родила.