Под свист пуль [litres]

— Верно, Борис Сергеевич, — подтвердил Ерков. На лице его тоже появилось что-то вроде усмешки, но глаза остались строгими и настороженными. — Но ты знаешь, где мы находимся. А на переднем крае обстановка может измениться в один миг.

— Что-нибудь случилось? — посерьезнел Вощагин.

— Ничего сверхъестественного, но одна деталь примечательна. Наряд, проверявший утром Кривую балку, обнаружил свежий лежак, где недавно ночевал боевик. И это при самом тщательном нашем контроле за тем районом.

— Ума не приложу, как он мог туда попасть, — признался огорченно Вощагин. — Мы же там все перевернули, тайные ходы и тропки проверили! Сам Даймагулов чуть ли не на пузе всю эту чертову долину пролазил. И если уж он сказал: «Чисто»…

— Да, он человек дотошный. Ему верить можно. Но если лежак появился снова, значит, курьер пришел ночью.

— Сквозь такой надежный заслон?

— И тем не менее это факт, — жестковато сказал начальник штаба. — Так что посылай-ка ты, Борис Сергеевич, туда сегодня своих ребят, пусть все еще раз тщательно проверят.

— Будет сделано, Семен Яковлевич. Организуем по всем правилам слепой разведывательный поиск в ночное время. Разрешите мне его лично возглавить?

Разведчик думал, что Ерков станет возражать. Начальник штаба долгое время был противником всяческих новомодных способов. Он считал, что границу надо охранять старыми, десятилетиями проверенными способами. Вероятно, Ерков и до сих пор думал, что все ущелья и промоины, везде, где можно пройти, следует пересечь традиционными контрольно-следовыми полосами, сделанными по всем правилам науки и техники. Любое нарушение можно тогда отслеживать. Ну а на наиболее опасных направлениях в горах выставить посты наблюдения с соответствующими приборами. Они прикроют тайные тропы… Но Агейченков все делал по-своему. Он полагал, что необходимо организовать постоянные поисковые группы в разное, преимущественно ночное время, на склонах гор поставить передвижные посты, чтобы боевики не могли их засечь и обойти, с очень точными современными приборами, способными уловить движение человека на дальней дистанции.

Однако Ерков ни словом не возразил против предложения Вощагина — тот даже немного удивился. Неужели начальник штаба стал, если не во всем, то во многом соглашаться с командиром?

— Да-да, — пробормотал Ерков, словно очнувшись после долгого раздумья. — Конечно, ты должен быть там. Надо… Надо, дорогой Борис Сергеевич, найти, каким же образом проникают террористы в Кривую балку.

Он снова сделал длинную паузу и, наклонив свою лысеющую голову, пристально посмотрел из-под лохматых бровей.

— У твоих людей есть какие-либо контакты с местным населением? — спросил неожиданно. — Ну, неформальные, что ли?

— А в чем, собственно, дело?

— Нужно узнать: не велись ли в этом районе какие-нибудь археологические или геологоразведочные работы в давние времена. Можно это сделать?

— Попробуем. Но вы же знаете, товарищ полковник, как трудно устанавливать контакты с так называемым, мирным населением. Трудно здесь доверять людям.

— Да знаю я, — поморщился Ерков. — И все же попытаться надо. Есть у меня одна мыслишка. Необходимо ее проверить… У меня имеются сведения, правда, не очень точные, что бывали здесь в послевоенное времена и археологи, и бурильщики. Но где и что делали — толку не смог добиться. Молчат. В лучшем случае говорят: моя не знает. А ведь наверняка старикам-то все известно!

Вощагин покосился на начштаба с недоумением. И зачем все это былое, поросшее травой забвения, ему понадобилось? Каким боком пограничников могут интересовать такие вещи? Нет, он отказывался понимать начштаба! Вощагин так и сказал откровенно Еркову: не вижу, мол, чтобы данный вопрос влезал в какие-нибудь ворота.

— Я пока тоже, — честно признался тот. — Но вот бродит одна идейка в башке несуразная, и не могу ее отбросить. Интуиция подсказывает, что где-то тут близко лежит разгадка всей шарады… — Он почесал затылок и вдруг улыбнулся. Лицо сразу разгладилось и подобрело. — Ну, да бог с ним! — сказал примирительно. — Давай-ка пока нашими дедовскими способами искать разгадку. Отправляйтесь в Кривую балку и буквально каждый метр там обшарьте.

Выйдя от начальника штаба, Вощагин сразу же направился к своим солдатам. Надо было прежде всего из своего блиндажа личные вещи перетащить в канцелярию, чтобы не мешали Рундукову и его милой Леночке. Молодец все-таки комиссар! Такую жену отхватил! Да и она героиня — поехала в тяжелейшее в Чечне место. Просто позавидовать можно. Его Верчик-перчик никогда бы не согласилась. А как она ему тут нужна! Но об этом не стоит и мечтать.

Вощагин поглядел на часы. Он рассчитывал, что у него есть еще четыре-пять часов светлого времени, чтобы добраться до Кривой балки.

Оказалось, что времени осталось с гулькин нос. Надо было срочно кормить бойцов обедом и отправляться к месту назначения. И он, плюнув на свои вещички (в конце концов, они не будут для новых жильцов такой уж обузой), поспешил в столовую, чтобы подзаправиться самому.