Под Варды синими сводами (СИ)

Они повзрослели, но Турко по-прежнему льстило такого рода внимание брата. Он тоже тянулся к нему, бессознательно выбрав Курво себе в любимцы. Они еще в детстве научились говорить в осанве. И это настолько увлекло обоих, так им нравилось, что уже, будучи юными квенди, и потом, во взрослом возрасте, здесь, в этих холодных негостеприимных землях, они мало разговаривали. За них говорили их мысли. Особенно ему нравилось разговаривать с Турко, когда они уезжали вдвоем на охоту, взяв с собой лишь нескольких гончих из его огромной своры. Ночевали в лесу, в палатке, и Турко жарко обвивал руками его шею, прижимался к нему, улыбаясь, называя его ласковыми словами, прося как всегда новую подвеску, сережки или уздечку для коня.

Курво всеми силами поддерживал внешние приличия. Его мрачный характер одиночки и привычка к работе в кузнице и без того не привлекали толпы собеседников и знакомых. А Турко мог приходить и приходил, приносил ему коймас*, воды и фруктов. Раз по весне он принес ему венок из цветов ниэнинкве*, счастливо смеясь, надел поверх кожаного ремешка, которым Курво удерживал волосы, работая в мастерской, и произнес серьезным голосом, заглядывая ему в глаза:

— Пока мы вместе, все будет хорошо…

А потом он встретил ее, колдунью. И все пошло прахом. Курво совсем не стал бы возражать, если бы его Прекрасный брат женился на аранель Лютиэн. Он четко разделял любовь к женщине, с тем, что испытывали друг к другу они. Он видел, как Турко страдал, как он в бешенстве от ее постоянных и непреклонных отказов готов был кинуться из верхнего окна сторожевой башни, находившейся на небольшом пригорке, близ главных ворот Нарготронда, и сердце его сжималось от тянущей боли. За своего Тьелкормо он готов был стереть в пыль любого, будь то демон, или хрупкая дева…

Тьелпе, наблюдая за всеми этими страстями, хмурился, мотал головой, а потом бросил ему в лицо резкие и грубые слова, все им припомнил, знать их больше не желал. И остался, встав рядом с этим паскудой Артаресто и глядя в упор из-под сдвинутых в гневе бровей.

И вот он погиб. Пал как герой и отправился к Намо, где, должно быть, проклинает его, Турко, свою жизнь бок о бок с ними, а заодно и своего деда, чьей волей они все оказались в Эндоре.

Сейчас, сидя на полу, прижавшись спиной к холодной каменной стене, в одном из подземных коридоров Амон-Эреб, забравшись туда, словно жалкая крыса в нору, переживать свое горе, Куруфин спрашивал себя, почему он и его братья такие? — совсем не похожие на всех остальных квенди, добрых и правильных, добродетельных и таких светлых, что тошно становилось. Для них, семерых принцев нолдор, когда-то наследников трона Финвэ, этот прекрасный, гармонично созданный Единым мир был клеткой, в которой они метались и сходили с ума, каждый на свой лад.

====== Падение ======

Комментарий к Падение Artanaro (кв.) – Высокое Пламя. Атарессе последнего Верховного Короля нолдор в изгнании. Его амилессе – “Эрейнион” (синд.) – Потомок Королей, было заменено на эпессе “Гил-Галад” – Сияющая Звезда.

Turosto (кв.) – Белегост

Heceldamar, Hecelmar (кв.) – Белерианд

Весть о падении Нарготронда дошла до обитателей Амон-Эреб с большим опозданием. Ее просто некому было до них донести. Почти случайным образом случилось так, что несколько фалатрим, бежавших на остров Балар, захотели переплыть бухту, отделявшую Балар от устья реки Сирион, и поселились там.

На них, охотившихся в близи Нан-Татрена, наткнулись отправившиеся туда с тем же умыслом, Келегорм и Куруфин. Они привезли плененных охотников в крепость, где Нельо подробно расспросил их о том, как они очутились на месте нынешнего проживания. Так, среди прочих подробностей о разорении гаваней в Нирнаэт Арноэдиад и бегстве оставшихся в живых их обитателей в бухту Балар, все узнали о том, что не так давно город Подземная Крепость был уничтожен, а жители его обращены в рабство или перебиты. В последние годы в крепости Амон-Эреб не испытывали особенно теплых чувств по отношению к родичам из Третьего Дома и их подданным, поэтому весть о гибели Артаресто и его оплота никого не привела в отчаяние.