Под знаком снежной совы

На этот раз она пришла не волной. Молнией. Вспышкой. В голове что-то взорвалось. Я почувствовала, как кости с противными щелчками меняют положение и форму. Тело снова выгнулось дугой, по полу заскрежетали когти, вновь отросшие на пальцах ног. А сами пальцы удлинялись и истончались.

Тело ломалось в буквальном смысле.

Рук больше не было: пальцы срастались в одну тонкую конечность. Кожа бугрилась волдырями, которые тут же лопались, а из них вылезали перья. От увиденного я в ужасе заорала.

— Августа! Слушай мой голос, девочка! Круг тебя защищает.

— Нет, нет, нет! — только и могла твердить я, вытягивая перед глазами наполовину сформировавшиеся крылья.

— Августа! — рявкнул колдун.

Я на секунду притихла.

— Ты можешь это остановить!

— Не получается! Это внутри меня! — почти взвизгнула.

Белая сова с непрекращающимся криком все продолжала разбивать грудь об острые осколки на окне. В помещении откуда-то взялся ветер. Он вихрем носился по залу, перелистывал страницы раскрытых книг, но не мог потушить пламя свечей. Оно лишь беспокойно металось из стороны в сторону. На миг мне показалось, что я снова вижу тени, чувствую их предвкушение и нетерпение.

— Вспомни, кто ты! — потребовал колдун. — Борись! Ну же!

Кто я?..

От этой непрекращающейся пытки мысли путались. Я была мокрая насквозь. По лицу и телу градом стекал пот и сукровица.

Вдруг я ясно поняла, что тяжело не мне одной. Капюшон слетел с головы мужчины. Его кожа посерела, щеки запали, будто он не ел уже много дней. Эти черные глаза и вовсе стали бездонными пропастями. Он тоже терял силу. Мы проигрывали. Оба. Враг слишком могущественен.

Тадеуш схватил меня за плечи и что есть мочи тряхнул. Так, что челюсти клацнули друг об друга.

— Прогони это! Давай же! Только ты сможешь!

— Не могу-у-у-у! — взвыла я нечеловеческим голосом, захлебываясь в слезах.

— Кто ты?! — заорал колдун прямо мне в лицо, брызжа слюной.

Я — человек. Понимание этого вдруг так ясно обрушилось на меня, что я прекратила дышать. На миг перестала бороться. Чувствовать боль.

Я — человек. Я — человек, черт бы все побрал!

— Я человек!!!

Выкрикнула это всей силой легких. Выплюнула в пространство. Выгнала из своего тела невидимого и безмолвного врага. Все разом стихло. Ветер успокоился. Птица снаружи прекратила атаковать окно. Я больше не слышала крик внутри. Стало легче дышать.

— Умница, девочка, — мужчина крепко сжимал меня в объятиях.

А я продолжала повторять, только уже шепотом:

— Я человек… Человек…

Первые солнечные лучи коснулись наших изможденных лиц. Тадеуш повалился рядом, не в силах больше двигаться.

На меня накатила дурнота: кости возвращались в свое обычное состояние. Боль была страшной. Но это всего лишь боль. Спасительная темнота поглотила меня, лишив чувств.

Глава 9

Пришла в себя я ближе к вечеру. Но почти тут же пожалела, что очнулась. Лежала в отведенной мне комнате. К обеим рукам было тщательно примотано что-то твердое, вроде дощечек. Не смогла пошевелить пальцами и испугалась, что руки не вернулись к прежнему виду. Но, чуть приоткрыв повязки зубами, поняла, что пальцы на месте, просто надежно зафиксированы. Раскрыв одеяло, я обнаружила повязки с дощечками на ногах. Странно, но боли не ощущала.

Хотя о том, чтобы выйти по естественной нужде во двор и речи не шло. Но организм непрозрачно намекал на то, что решать проблему в любом случае придется. Рядом с кроватью стояло ведро. Я мысленно поблагодарила пана Тадеуша за предусмотрительность. И все же даже к ведру добраться оказалось трудно. Потратила на это кучу времени и сил.

Я уже снова погружалась в сон, когда в дверь постучали. Из горла вырвался какой-то хриплый звук, но этого хватило: на пороге возник колдун. Он держал поднос с едой.

Я безропотно позволила себя покормить с ложки и даже приняла какую-то горькую обезболивающую настойку. От нее веки почти сразу стали слипаться. Я не видела сейчас смысла упорствовать и терпеть боль. Появись передо мной убийца, все равно совершенно беззащитна.

— Спи, — успокоил мужчина. — Здесь ты в безопасности. В дом не пройдет никто чужой.

— А тот человек?.. Маг?..

— Думаю, он еще нескоро восстановит силы. Так что отдыхай.

Потекли дни. Я почти все время спала, послушно принимая настойку. Без нее боль становилась невыносимой. У меня были сломаны обе руки, ноги и все пальцы. Кожа между ними на руках лопнула, когда кости верхних конечностей срастались. Но я радовалась хотя бы тому, что превращение не затронуло позвоночник и внутренние органы. Процесс не успел зайти так далеко. Я сумела противостоять внешней силе. Мы сделали это вместе.

Настойка великолепно снимала боль, но от нее в голове стоял сплошной туман. Когда пан Тадеуш приходил, чтобы покормить меня или сменить повязки, какая-то мысль все время крутилась в голове, не давала покоя. Но я никак не могла сформулировать то, что меня беспокоило, и снова проваливалась в сон.