Поделись своей любовью

— Леша, ты еще скажи, что жизнь — это скоростная трасса к смерти, — вставил Любимцев. — И чтобы окончательно убедить нас в своей развитой способности философствовать, добавь, что конец — это начало другого конца.

— Вот вы, Сергей Васильевич, как оказывается, прекрасно оперируете словами, а я неплохо оперирую людей, — гордо отчеканил Исаев.

— Один-один, — подытожил Парамонов.

— Люди всячески пытаются создать иллюзию продолжающейся жизни на Земле, делают чучела животных, мумифицируют людей, один мужчина в Индии заказал себе восковую фигуру умершей жены и живет с ней, — продолжила я начатую тему. — Я так понимаю, это тоже вынужденный обман для того, чтобы справиться с болью потери.

— Нужно признать, что все нами обсуждаемое — очень сложная тема, которая, кстати, не совсем подходит для праздничного обеда. Но вывод из всего делаю один: наша основная задача как врачей — помогать людям справляться с болью, физической и душевной, и любые средства в этом хороши, даже обман, — безапелляционно завершил Любимцев.

— На этом предлагаю закончить нашу беседу, — сказала Ольга Олеговна, и все единодушно согласились.

Мы стали убирать со стола. Когда я домывала последнюю тарелку, ко мне подошел Парамонов.

— Как настроение, Игорь Петрович? — поинтересовалась я.

— Великолепное, но я не расстраиваюсь! — ответил он и добавил: — Ирина Павловна, вы счастливы?

— Даже не думай, Игорь! Нет в квадрате! — я вдруг перешла на ты. — Видишь на пальце кольцо — это мое все. Я понимаю, что ты сейчас в полной неразберихе и хочешь простого человеческого тепла, но рассматривай реальные варианты решения проблемы. Их, поверь, немало. И они — не я. Вообще, для меня производственный брак — вещь, не удовлетворяющая установленным требованиям.

«Вот тебе, дорогой муженек, и «поделись с ними моей любовью». Еще один такой совет, и на следующее дежурство с Парамоновым пойдешь сам, а там делись с ним, чем хочешь!» — мысленно заявила я любимому.

Игорь Петрович ничего не сказал, но я почувствовала, что решимости после моих слов он не потерял. Ну, как есть. Если ему легче сейчас быть к кому-то приклеенным, путь за это держится, я пока не стану обрывать нить его умиротворения.

Малыми шагами двигаюсь вперед.
В ритм не попадаю, сил недостает.
Путаю дорогу, чувствую — пропал.
То, что будет трудно, я не ожидал.

Каждое движенье болью отдает.

Посижу, возможно, все сейчас пройдет.
Есть надежда все же до тебя дойти,
Только бы не сбиться с верного пути.

Я встаю, не нужно мне себя жалеть.

Не боюсь внезапно духом ослабеть.
Звон на колокольне, чудо-образа…
И смотреть хочу я лишь в твои глаза.

Глава 8

Я снова спустилась к Арине.

В соседней предродовой педиатр Ольга разговаривала с роженицей:

— Беременность далась мне легко, я была занята работой, а с первого дня декретного отпуска пошла на курсы. Там меня все время отправляли домой отдыхать. Но мне нравились лекции, работа в библиотеке, а самое главное — общение. Помню, когда в аудиторию входил профессор и громогласно приветствовал нас: «Здравствуйте, товарищи курсанты!» — малыш тут же переворачивался внутри меня с ног на голову.

— Здорово! Вы такая молодец! А я вот весь декретный отпуск шила одежки для ребенка.

— Нет, это вы молодец, а я рабочий ишак, что в принципе для семьи вредно.

— Вы врач, вам нужно много учиться, чтобы правильно лечить нас, пациентов!

— Пусть будет так! Ну и вот. Я отучилась и через два дня после завершения занятий ночью у меня начались схватки. Вначале я не сообразила, что это они, просто потягивал живот. Боли усилились. Я разбудила мужа, и он вызвал скорую помощь. Не могу сказать, что по-особенному готовилась к родам, просто следовала совету одной коллеги: «Тренируй мысли». И каждый день стала представлять себе, как это может быть, что я буду чувствовать и делать в той или иной ситуации. Еще дала себе слово ни в коем случае не кричать. Так и сделала. Сообразила, что схватка длится около минуты, эту минуту страданий можно и перетерпеть.

— Здорово! Хороший совет! Мне сейчас ничего не болит, но, когда все начнется по-настоящему, я стану вести обратный отсчет боли по секундам, — умилилась рожающая слушательница.

— Сначала схватки были слабыми, потом начались настоящие. Я пыталась спасаться и массажем, и теплой водой, и правильным дыханием. Потом стало совсем невыносимо. Появилось ощущение, что у меня выламывает кости таза. Акушер решился меня обезболить. Немного помогло. Я чуток даже вздремнула. Еще несколько часов — и потуги. Ребенок был крупный, далось мне это непросто.

— Извините, что перебиваю. То есть у вас живот совсем не болел? Только кости?