Подработка на том свете

– Убить Лису мы не могли, Парадис пригрозил, что в случае любого несчастного происшествия с ней, он уйдет от нас навсегда. Мы вынуждены были еще и оберегать ее. Ты сама понимаешь, чем обернулось бы нарушение равновесия.

– Надо было отпустить любовников на все четыре стороны. Я думаю, их совместный уход не нарушил бы равновесия, остались бы двое против двоих, – я видела иной вариант разрешения проблемы. – Почему не отпустили, раз они так сильно любили друг друга? Зачем было идти на хитрость?

Я намекала, что знаю, каким способом «оторвали» Парадиса от любимой женщины.

– Не было там любви, – Онфер поморщился. – Во всяком случае не с ее стороны. Она рвалась именно в дом, ей недостаточно было тайных свиданий с ангелом. Мы улучили момент, когда Радиса не окажется рядом, и напрямую спросили, что она хочет. Как мы и предполагали, Лиса не собиралась тратить лучшую часть своей жизни на прозябание среди призраков в роли администратора.

– Что она вам ответила? Что хочет быть владычицей морской?

Онфер непонимающе посмотрел на меня. Надо будет как–нибудь прислать ему сказки Пушкина.

– Она хотела власти над всеми вами? – пришлось пояснить.

– Бессмертия.

– Вы способны дать такое? – мои брови полезли наверх.

– Радис способен, но без моего одобрения он не решился бы. Сделать высшей мошенницу? Ради брата и всех нас, мне пришлось пойти на низость, – Фер отвернулся, чтобы я не видела его лицо. – Я заманил Лису в постель. Она отдалась мне с радостью. Старший Кристофер больше удовлетворял ее амбиции. Что он прикажет, то младший и сделает. Радис не может не подчиняться мне. Иерархия в таких домах, как наш, жесткая.

– Ваш дом не один? – Фер дал еще один повод взметнуться вверх моим бровям.

– Есть еще, – туманно ответил демон.

– И что было дальше? Чем закончилась подстава?

– Дисе позвал Радиса, чтобы тот полюбовался на свою возлюбленную в самый неподходящий момент. Она не смогла соврать, что я околдовал ее. Мои руки были связаны над головой. Даже сидя на мне, Лиса пыталась командовать Радисом, – Фер зашипел, заметив, что своим необдуманным уточнением смутил меня, и закончил совсем без настроения. – В итоге, ее судьба была решена.

Я явственно представила картину, как на черных простынях лежит Фер, его руки привязаны к спинке кровати черной лентой – такой же, какой он только что собрал волосы в хвост, а на нем скачет рыжая–бесстыжая девка. И как она медленно оборачивается, когда в спальню поднимается Парадис.

– Изгнана с позором? – я приложила ладони к горящим щекам.

– Да, изгнана окончательно. Радис прозрел.

– И больше Лиса не появлялась?

– Грозилась уничтожить нас, но раз мы до сих пор существуем, что–то у нее не срослось, – тут Фер хмыкнул. И правда, куда простой женщине против высших?

– Наверное, еще Дисе постарался – подправил ей память, – предположила я.

– Я уже не помню. Лет с тех пор прошло немало. Наверняка и холмик могильный уже не найти. Если вообще такую тварь закопали, а не сожгли на костре.

Я передернула плечами. Забыла, что обитатели «Последнего приюта» видели времена гонения на ведьм.

Мы дошли до дома. На пороге мялась виноватая Мария.

– Все хорошо, – сказала я, обнимая принявшуюся всхлипывать повариху. Фер, кивнув мне, прошел в холл. Я посмотрела ему вслед. Как много они испытали, пока несли свою бесконечную службу. И какие страшные меры приходилось принимать, чтобы сохранить свой дом.

– Пойдем посмотрим на слона? – вдруг предложила Мария. – У него такие потешные уши.

Я рассмеялась. Маша добрая женщина. Она не может долго печалиться.

Когда мы, налюбовавшись на слона и прочий цирковой зверинец, вернулись в дом, в холле, развалившись в кресле, меня поджидал новый постоялец. Я сразу поняла, что что–то не так: цирковые полукругом обступили крыльцо и замерли в молчаливом ожидании. По тому, как они нехотя расступились и проводили меня тревожными взглядами, я почувствовала приближение беды.

– Я не вижу Ви, – я пихнула локтем Марию, которая продолжала беспечно предаваться воспоминаниям – слон катал ее на спине.

– А что такое? – повариха непонимающе уставилась на меня.

– Цирковые волнуются. Странно все это.

Она обернулась на них, еще плотнее сомкнувших ряды, и нахмурила брови.

– Действительно странно. Обычно они всей толпой не приближаются к дому.

– Вот и я о том, – я замерла на пороге, заметив развалившегося в кресле мужчину. Он вел себя нагло: выпускал кольца дыма к потолку и стряхивал сигаретный пепел на пол.

– Вижу. Сейчас позову Ви или Фера, – шепнула Маша. Она обошла гостя не дыша, и лишь оказавшись за его спиной, припустилась к лестнице.

Я же заняла свое место за стойкой администратора.

– Рада приветствовать вас в «Последнем приюте», господин… – я специально сделала паузу, чтобы он назвал свое имя. Незнакомец погасил сигарету о подошву франтоватых сапог и заговорил, намеренно коверкая слова на иностранный манер.

– Маэстро Леонардо Вертуччи! Я директор того сброда, что болтается у вашего крыльца.

Я нащупала рукой стул и опустилась на него. Передо мной стоял убиенный директор цирка Шапито.