Подумаешь, попал – 2

Люди, хоть и находившиеся ранее в плену, привыкли выполнять команды и потому быстро построились. Нашелся среди них и старший. Он выровнял строй, подал команду «Смирно!» и подошел к спрыгнувшему с танка Бровкину.

– Товарищ …, – тут докладчик замялся.

– Майор, – подсказал ему Бровкин.

– Товарищ майор, отряд в количестве 65-ти человек построен. Докладывает старший лейтенант Гусев.

– Вольно, Гусев! – отдал команду Иван.

Гусев обернулся и повторил команду:

– Отряд, вольно!

– Что с машинами? – спросил Бровкин, обратившись к сержанту-мотористу, который оглядывал их до этого.

– Обе машины исправны, – доложил тот.

Иван кивнул и отдал новую команду:

– Все по машинам! Раненых в первую очередь!

– А что с пленными делать? Все не влезем! – спросил Гусев.

– Да ну их, – бросил Иван.

Это он зря так сказал. Спохватился, но уже было поздно. Раздались автоматные очереди, и человек десять пленных немцев упали на землю. Красноармейцы, побывавшие в плену и испытавшие все его тяготы, люто ненавидели немцев, особенно, узнав от своего товарища, понимавшего немецкий язык, что их ждет после завершения оборонительных работ. Офицер приказал старшему конвоиру отвести их подальше и расстрелять.

Десантники, стоявшие отдельно, вновь забрались на танк. Тот тронулся с места, вслед за ним поехали наполненные людьми машины.

Я стоял и слушал доклад Бровкина подполковнику Баланову и думал: «Молодец, Иван, не растерялся! Дельный командир получился из того наивного паренька, которого я летом 41-го встретил в лесу».

Я ему так и сказал:

– Молодец, майор! Всех, отличившихся в этом деле, представим к награде.

Потом пошел к штабной палатке. Поступили сведения от авиаразведки. Проходя мимо санитарной палатки, услышал какой-то шум и голос Людочки.

– Еще раз протянешь лапы, куда не надо, вообще без них останешься!

Из палатки выскочил солдат с перевязанной кистью, правой рукой держась за левый глаз.

– Боец, стоять смирно! – скомандовал я.

Тот подчинился и вытянулся во фрунт.

В ставшем по стойке смирно бойце я узнал одного из бывших штрафников. Под левым глазом у него начал набухать синяк.

– Что происходит? – повысил я голос, – Снова в штрафбат захотелось?

– Оставьте его, товарищ генерал, – это была Людочка.

– Просто боец нечаянно, во время перевязки, задел мою грудь, но он уже извинился.

–Угу, – буркнул тот в ответ и вновь притронулся к глазу.

– Хорошо, ступайте, рядовой, и больше ничего не делайте – «нечаянно».

Я заметил, как стоявший неподалеку Бровкин показал солдату кулак. Произошедшее развеселило меня. Кивнув Людочке, я вновь заспешил к палатке. Из-за нее вышел другой боец, протянул пострадавшему его автомат, и с деланным сочувствием сказал:

– Не знал, Рыжиков, что прививки от бешенства ставят под глаз.

Стоявшие неподалеку несколько бойцов заржали.

– Идите, вы, все! – тоже рассмеявшись, – сказал Рыжий, – Там такая докторша, что рука сама к ней потянулась.

– Так, быстро в свое подразделение! Нечего у санчасти без надобностей околачиваться! – скомандовал Бровкин, – Младший сержант Кривошеев, за мной, в строевую часть! Сделаем запись в солдатской книжке.

В штабную палатку я зашел вместе с комбригом Балановым. Подполковник Лисицын протянул мне радиограмму. По его хмурому виду я понял, новости не утешительные. Так оно и было. Со стороны Днепропетровска в нашу сторону выдвигается большое количество бронетехники. В самом городе и его окрестностях скапливаются другие части противника, прибывающие с запада по железной дороге.

Ни о каком штурме города не могло быть и речи. Плацдарм бы удержать.

– Немедленно свяжитесь с командармом Горбатовым, – сказал я.

– Он уже в курсе происходящего, результаты авиаразведки попали в

первую очередь к нему, – сообщил Лисицын.

Я знал, что передовые части 3-й армии находятся в ста километрах от нас и прибудут не раньше завтрашнего дня.

Со стороны Днепропетровска донесся шум разгорающегося боя. По орудийным выстрелам я понял, это бригада Толбухина пытается сдержать наступление противника. Нужно было спешить ему на помощь. «Нам бы только день простоять, да ночь продержаться» – подумал я и обернулся к Баланову:

– Готовь свою бригаду к выступлению, а мы вас кое-чем поддержим! – вспомнил я про дивизион «Катюш».

Назревало новое танковое сражение с моим участием.

Глава пятая

В поиск Семен решил взять с собой двоих. Срочно требовались разведданные о количестве частей противника, а лучше о том мог поведать только взятый язык, причем не простой, а офицер. И потому, как только начало темнеть, они быстрым шагом отправились на задание. Линию фронта переходить было не надо, её еще просто не было, но была вероятность наскочить на выставленный немцами «секрет» или, что хуже, на такую же поисковую группу обученных, готовых ко всему солдат. Им повезло, не наскочили ни на то, ни на другое. Вовремя обнаружили и обошли дозор противника и начали приближаться к окраинам Днепропетровска. Город, похоже, готовили к обороне – даже в ночное время доносились звуки земляных работ.